определение понятие значение информация система структура принцип слово знак |
19.04.2016 Внимание. Большинство материалов имеет по ТРИ ссылки - на страницу на данном сайте, на сайте neoconomica.ru и на сайте WorldCrisis.RU.
Лекция Григорьева под названием История экономической мысли была проведена 27.03.2013 в курсе лекций ЛЕКЦИИ ГРИГОРЬЕВА ПО ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ТЕОРИИ (ВЕРСИЯ 2) (Экономическая теория. Версия 2.0.). Просмотреть видео лекцию Григорьева можно на странице сайта НЕОКОНОМИКА по ссылке: Лекция 2. История экономической мысли, часть 3 или на сайте youtube.com в одном файле Лекция 2. Тема: "История экономической мысли", включающим и остальные части.
Дмитрий Алексеев | Автор конспекта Дмитрий Алексеев сделал расшифровку лекции и предоставил конспект лекций Григорьева для выкладки на сайте НЕОКОНОМИКА 04.02.2015. Адрес оригинального текста - 2. История экономической мысли. |
История экономической мысли Лекции
Лекция 2 Олега Григорьева: История экономической мысли Часть 3
КОНСПЕКТ лекции Григорьева Лекция 2. История экономической мысли, Часть 3
Итак, до 2008 года вся эта тема пузырей была табу. Можно было обвинить японцев в «неправильности» их капитализма, который все боялись: конечно, справедливый капитализм позволил японцам на какое-то время вырваться, но в конце концов они за него расплатились. А вот правильный капитализм – в Америке.
Григорьев при этом не выдумывает ничего – все эти вещи можно прочитать. В центре кризиса 2008 года – финансовая система, а потому слово «пузырь» сквозь зубы уже начинают произносить. Стали говорить о том, что, наверное, да, есть такое явление, как пузырь, а потому попробуем интегрировать его в нашу структуру [экономикс]. Здесь есть модель Хаймана Мински и направление «поведенческих финансов». То есть да, вообще-то люди ведут себя рационально, но под влиянием эмоций могут впасть в эйфорию и депрессию. А пузырь – результат смены настроений участников финансового рынка; то есть «пузырь» еще не интегрирован в ортодоксальную систему, но само слово стало популярным. Григорьев как экономист видит, что здесь идет большая работа в направлении убирания зазоров и того, чтобы каждый выработал некую единую позицию. Также стали говорить о том, что, наверное, уроки японского пузыря для нашей сегодняшней ситуации также играют роль. Это пока отдельные публикации, но, тем не менее, они есть.
В 1953 году Милтон Фридман, которому многим обязана ортодоксия своим современным состоянием, написал статью «Методология позитивной экономической науки», в которой совершенно откровенно описал картинку теории «ядро+кейсы». Сказав при этом, что такая ситуация – это хорошо. В чем суть этой статьи? Было много экономистов, которые всячески критиковали предпосылки новой теории, постулирующей «рационального индивида», прежде всего – саму предпосылку рациональности. Фридман, которому все это надоело, сказал: «что вы все критикуете предпосылки; да, они есть, но у нас же есть целая теория – комплекс знаний, который надо оценивать по тому, насколько хорошо он предсказывает будущее». То есть, если теория придумывает временнЫе схемы для объяснения будущего, то какая разница, на каких предпосылках это все построено? Более того, говорит Фридман, может быть так, что хорошая теория построена на абсолютно неправильных предпосылках. Поначалу экономисты возмутились, и была целая полемика с участием Самуэльсона (автора известного учебника и интегратора кейнсианства в ортодоксию), который жутко возмущался подходом Фридмана. Однако поспорили-поспорили, да и оставили дело так, что никто сегодня даже не заикается по поводу концепции Фридмана, которую все-таки приняли. Хотя признают и проблемы – вроде того, что пропустили кризис 2008 года: проблема не только в том, что они его проспали, но и в том, что они неправильно поняли его характер. Они все себе рисовали модель глубокого циклического кризиса. Потому теперь некоторые, наблюдая, что экономика Португалии падает на 5% в год вместо 7% ранее, говорят, что, конечно, португальская экономика восстанавливается. А Британия сегодня находится в тройной рецессии (про двойную, бывшую в 1980-е годы, они еще знают, но про тройную – нет).
***
Сейчас – переход к следующей лекции и основная формулировка. Как бы ни была устроена ортодоксальная теория, у нее есть одна гигантская системная проблема, провал, проявляющийся, в том числе, в том, что ортодоксы не видят кризисов: это проблема экономического роста и развития. Она встала ребром после 2-й Мировой Войны по двум причинам: 1) чувство вины перед бывшими колониями и 2) необходимость противостоять СССР в развитии молодых государств. Можно видеть, что эта проблема не была решена. К попытке ее решения подступались первый раз, в том числе с участием МВФ и Всемирный Банк, в рамках квазикейнсианской политики, которая провалилась. Все предсказания и ожидания, которые были сделаны, не реализовывались. Сегодня идет второй приступ решения этой проблемы – в принципе, такой же бесплодный, как и предыдущий. Однако, еще раз: это большая проблема ортодоксальной модели, ибо в ее рамках невозможно решить проблему развития.
Еще один методологический момент. Как эта теория строилась и как все привыкли рассуждать? Здесь, скорее, проблема не экономической теории, но философии математики. Вообще до какого-то момента считалось, что точка и прямая – это равные сущности, но, начиная с некоторого момента прямая стала восприниматься как множество точек. Что это означало применительно к экономике? Что было предложено? - сначала изучать экономику как статичную систему, а потом, описав ее в таком виде, сделать переход к динамике. То есть задача развития требует описать экономику как динамичную систему. Но что у них получилось? Описали статику, но на текущий момент. А что в следующий момент будет с этой системой? Почему она меняется? Потому, что меняется набор ресурсов. Однако ограниченный набор ресурсов – это внешний фактор, и в действительности мы получаем не динамику. Опять же, что значит, что прямая состоит из точек? Это значит, что каждая последующая точка не зависит от предыдущей, а переход от одной точки к другой может происходить лишь под влиянием внешних сил. Они это и имеют. Отсюда: почему невозможно решить проблему развития? Потому что они не могут придумать внутреннего механизма развития экономики. А попытка решать за счет внешних ресурсов (капитала) проблемы развивающихся стран привела к тому, что с экономикой происходит все что угодно, но не развитие; и даже факт развития некоторых стран столь мал числом, что не являет собой сколь-нибудь представительный результат. Складывается впечатление случайности последствий процесса, когда капитал вливается в экономику страны, а возврата нет.
***
Сейчас важно провести различие между неокономикой и ортодоксией. Неокономика сразу появилась с претензией на то, что это теория экономического развития. Исходными задачами неокономики ставилось: (1) развитие развивающихся стран (это старая дипломная тема О.Григорьева), (2) оценка произошедшего с советской и (3) российской экономикой.
Между тем, это произошедшее [развал СССР] для ортодоксии также гигантское больное место, поскольку с их точки зрения такого в реальности быть просто не могло. Как они рассуждали? Есть вторая промышленная держава мира, неэффективная, поскольку есть план и нет рынка, где слабая мотивация участников. Отсюда, если ввести рынок и ввести систему мотивации, то это будет только движение вперед. Также говорилось о том, что огромные ресурсы сжирает ВПК [Военно-промышленный комплекс]. А если ресурсы перенаправить с него на гражданское производство, то это будет гигантский рывок, поскольку ортодоксы оценивали эти ресурсы как очень значительные. В действительности, когда шла перестройка и обсуждались вопросы перехода к рыночной экономике, на Западе были опасения по поводу того, не рванет ли СССР-Россия настолько далеко вперед, имея такую базу, что станет «второй Японией», которая может угрожать Западу. С этой точки зрения никаких предсказаний того, что произошло, не было вообще. В рамках темы о шоковой терапии, конечно, говорилось о том, что может быть кратковременный спад и структурная перестройка, но потом все заработает и начнется движение вперед. Никто не видел никаких проблем. Между тем, с советской экономикой произошло то, что произошло, и что происходит до сих пор. С нефтяными ценами нам повезло и тогда, и сейчас. Но при этом все равно ничего не работает [не сбылось в смысле обещанного рывка].
Григорьев может сказать, как ортодоксы готовы решать эту проблему – через заговор. Что имеется в виду? Они говорят: «не был СССР никакой второй промышленной державой мира, это ЦРУ и Пентагон надували "бумажного тигра", а в действительности была жалкая развивающаяся страна, которая только пускала пыль в глаза; а когда-де пришел рынок, то "потемкинские декорации" рухнули, и тут-то все увидели, что там было на самом деле». И понятно, зачем это силовым ведомствам США: чтобы тянуть бюджеты из Конгресса. Понятно также, что эти идеи пока не входят в научный оборот, поскольку все понимают, что и в России, и на Западе живы люди, которые помнят СССР. Но эти идеи [уже] есть и в мемуарах, и в журналистике, и наверняка спустя 20 лет еще много чего интересного мы услышим про свою историю как «научно доказанный факт». Однако мы отвлеклись.
Итак, неокономика задумывалась как раз как теория развития. И, собственно, исходный пункт разделения труда сразу понимался в ней как элемент теории развития. А дальше стали происходить чудеса, заключавшиеся в следующем. Как ни крути, ортодоксия – это гигантский накопленный набор знаний и высказываний про экономику. Встал вопрос: можно ли как-то с ними интегрироваться? И по мере проникновения в их построения стало выясняться, что тема развития относится к совершенно иной теории, и этот массив знаний с ее точки зрения вообще не имеет никакого значения и никакого смысла.
Очень важен также следующий момент: это статистика. Это вещь, во многом теоретически обусловленная. Статистику собирают в реальной жизни, где миллионы параметров обнаруживают себя ежедневно. Какие из них мы наблюдаем и почему? Наблюдаемы только отдельные явления, а какие именно явления мы наблюдаем, нам говорит теория. Наверное, какие-то отдельные факты ортодоксии могут быть использованы в неокономике, но то, что нужно было неокономике, еще никогда не собиралось. И, опять же, это набор фактов, а не теоретическое знание об отдельном факте – оно не имеет никакого значения. Поэтому в первой лекции Григорьев отказался продлевать линию развития экономических знаний неокономикой. Даже для самих неокономистов это было неожиданно. В полной мере это стало понятно, только когда Григорьев начал читать лекции в «Шанинке». Изначально они были спланированы еще в рамках старого подхода, а по мере раскрытия темы стало очевидно, что это не работает, и что здесь имеет место совершенно отдельная теория.
***
Далее – исходный пункт. Любая экономическая модель начинается с постулирования N продуктов, обменивающихся на рынке. Но откуда взялись эти N? Сейчас известно, сколько продуктов обменивается. А 200 лет назад столько же обменивалось? Конечно, нет – что-то изменилось в наборе N. Почему происходят изменения в этом наборе? Нам говорят [ортодоксы], и здесь много сторонников этого подхода: N растет потому, что происходят изобретения новых товаров, и только за счет этого растет N. Это логично: не было автомобиля – изобрели его. Но вот изобретение автомобиля – это N+1, когда его на кузне впервые сделали и продали? Или это N+1000 деталей, из которых состоит автомобиль? Более того, из истории известно, что было N+1, N+5, а на сегодняшний день это может быть N+1000. То есть мы констатируем: сегодня торгуется N товаров, а завтра – уже N+n товаров? Между тем, в модели ортодоксов N всегда одно и то же, статично, даже если они рассматривают динамику. Хотя понятно, что количество [ассортимент] товаров растет, но почему это происходит& в результате каких событий и явлений? Было сказано, что в ходе разделения труда, но не все так просто, и в ходе следующих лекций это будет подробно рассмотрено.
***
Статья создана для пояснения положений разделов: Методология неокономики, Нарративный подход и НЕОКОНОМИКА Григорьева. Страница получила постоянную ссылку: //design-for.net/page/istorija-ekonomicheskoj-mysli-lekcija-1-chast-3