методологический индивидуализм

01.03.2020. Предупреждаю читателей, что я создал словарную статью про МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЙ ИНДИВИДУАЛИЗМ для критики современной ортодоксальной экономической науки с позиции новой дисциплины по названию ЭКОНОМИЧЕСКАЯ АНТРОПОЛОГИЯ. Дело в том, что методология неокономики, в рамках которой я работаю, сама термин метрологический индивидуализм не использует, так как НЕОКОНОМИКА признаёт реальность ОБЩЕСТВА как сущности, не сводимой к совокупности членов. Но читатели, которые должны изучать методологический индивидуализм - найдут здесь выдержки и ссылки к самым информативным источникам.

1.2. Для моего же исследования - наибольший интерес представляет появление методологического индивидуализма как исследовательского ПОДХОДА, при котором все сообщества рассматриваются не как отдельные сущности, а исключительно как скопления-множества-наборы атомарных индивидов. Моя критика метода методологического индивидуализма будет в конце страницы, а пока постараемся разобраться в вопросе, что означает индивидуализм?

2.1. Первым делом нам следует разобраться со значением слова ИНДИВИДУАЛИЗМ, используемым в словосочетании - методологический индивидуализм:

2.3. Определение индивидуализма лучшее, чем в Википедии, я нашел в Словарях на Академике:

3.2. Надо сказать читателю, что МЕНЯ интересует не столько критика методологического индивидуализма, сколько обоснование моего тезиса о изначальной несостоятельности ортодоксальной экономической науки, для чего вполне подходит раскрытие истинного значения того, в чем заключается принцип методологического индивидуализма.

5.1. Я думаю, что Тамбовцев пытался в этой статье оправдать методологический индивидуализм непоследовательностью отношения экономиксистов к феномену ОБЩЕСТВО, так как часто после декламации о том, что все свойства и проявления любого СООБЩЕСТВА как единой сущности - есть лишь координирование действия множества индивидов их образующих, они поголовно переходят в режим признания СООБЩЕСТВА как объективной автономной сущности. Ведь ему, как ученому, сформировавшемуся в рамках марксисткой политэкономии, понятна эта методологическая слабость ЭКОНОМИКС, в котором он вынужден работать после развала СССР. Потому Тамбовцев старается «скрестить» марксистское отношение к ОБЩЕСТВУ как объективно существующему явлению, с представлениями экономиксистов об ОБЩЕСТВЕ, как множестве, свойства которого сводятся лишь к сумме свойств его элементом.

5.2. Надо сказать, что российская школа неоклассической экономической теории, сформированная из прежних марксистов, как никто понимает ущербность метода по названию методологический индивидуализм, чем можно объяснить ее приверженность новейшему направлению в ЭКОНОМИКС, основанному на принципе ограниченной рациональности. Эта ограниченная рациональность есть новая УЛОВКА в попытке сохранить ЭКОНОМИКС от окончательного разоблачения, присутствует в работе Кирдиной С.Г., выдержка из которой будет ниже, где она пытается отгородить русскую школу (да и все направление, перешедшее на принцип ограниченной рациональности субъекта) от якобы устаревшего и потому примитивного методологического индивидуализма, приписывая его теперь исключительно лишь мейнстриму экономикс. Однако о безуспешности попыток разорвать связь с экономическим индивидуализмом говорится во вполне свежем учебнике Политическая социология (2009) вполне ортодоксальных авторов Желтов В.В., Желтое М.В., в котором принцип ограниченной рациональности откровенно назваться всего лишь ВАРИАНТОМ Б по-прежнему основополагающего принципа методологического индивидуализма:

6.1. Конечно, под методологическим индивидуализмом понимается не ограничение исследования атрибутами отдельного человека или, как мы уже выяснили - мировоззрение ИНДИВИДУАЛИЗМ, а методологический принцип под названием ИНДИВИДУАЛИЗМ, как особый подход к изучению социальных явлений. И надо отметить, что сегодня неоклассическая экономическая теория, господствующая в Западном мире, сама в большей массе представителей дистанцируется от этого принципа, приписывая металогический индивидуализм исключительно той своей части, которая называется мейнстрим экономикс. Дело в том, что с некоторого момента остальной ЭКОНОМИКС стал активно отрекаться от своей модели человека в экономике, испугавшись превращения Homo oeconomicus в Homo rationalise, который уже настоящий марсианина, не имеющего никаких общих черт с человеком. Но отречение западной экономической науки от модели ЧЕЛОВЕК ЭКОНОМИЧЕСКИЙ - означает отрицание своего основного положения, что еще не в силах понять аспиранты, но что от них и всего остального мира тщательно скрывают их учителя и состоявшиеся экономиксисты. Ведь методологический индивидуализм - это уже не научный метод, а методологические шоры - та антинаучная колея, за рамки которой не может выглянуть ни одна экономическая теория, отрекшаяся от трудовой теории стоимости. Метод методологического индивидуализма позволил буржуазной политэкономии эволюционировать в ЭКОНОМИКС, который получил признание со стороны элит Западного мира, так как был продолжением самообмана элит капиталистических государств, желавших не реального знания, а лишь подтверждение своей идеологии либерализма. Однако еще одна цитата позволит глубже понять методологический индивидуализм пример использования которого я будут критиковать ниже.

Ключевые слова: методологический индивидуализм, методологический институционализм, институциональная теория

Mainstream economics называют также ортодоксальной экономической теорией, т.е. доминирующей школой экономической мысли, которой сегодня является неоклассическое направление (Colander at al., 2004. P. 490). Мейнстриму как ортодоксальной теории противостоит гетеродоксная экономика, включающая направления, «не опирающиеся на набор далеких от жизни исходных предпосылок ортодоксии» (Dequech, 2007. P. 295). Общим для гетеродоксной [гетеродоксальной от греч. heteros – другой/ греч. doxa - – мнение, представление] экономики является явно или неявно разделяемый «взгляд на социальную реальность как открытую, процессуальную и внутренне взаимосвязанную» (Lawson, 2006. P. 497).

7.1. Из выдержек мы узнали, что «принцип методологического индивидуализма терминологически был введен в программу экономических исследований Й. А. Шумпетером», но сама «система постулатов ортодоксальной экономики, основанная на принципе методологического индивидуализма, берет начало от известного труда "Principles of Economics" Альфреда Маршалла (Marshall, 1890)», что сужает наше исследование к выяснению вопроса: - откуда методологический индивидуализм появился у самого Маршалла?

7.2. Альфред Маршалл большую часть жизни преподавал экономическую теорию в Кембриджском университете, и потому не мог не знать книгу соотечественника и последнего великого политэконома Джона Стюарта Милля «Принципы политической экономии», которая после опубликования в 1848 г. была основным экономическим учебником до выхода в свет в 1890 году труда «Principles of Economics» самого Маршалла. О знакомстве Маршалла с методом индивидуализма свидетельствует употребление им термина economic man в предисловии PREFACE TO THE FIRST EDITION

7.3. Я считаю, что именно Джон Милль сыграл главную роль в становлении методологического индивидуализма основополагающим методом буржуазной политэкономии. Так случилось. что Джон Милль был другом Давида Рикардо, но так как его отец Джемс Милль воспитал его в понятих этического учения Иеремия Бентама, то Джон Милль попытался развить незавершенную теорию стоимости Рикардо путем введения в нее понятия ПОЛЕЗНОСТЬ, позаимствованного как раз из утилитаризма.

7.4. Его отец, будучи последователем Бентама и приверженцем ассоциативности, хотел чтобы его сын продолжал дело утилитаризма и его реализацию после того, как он и Бентам умрут.

7.5. Подобно Рикардо, пытавшемуся объяснить меновую стоимость путем подсчета количества трудочасов, Джон Милль так же пытался объяснить формирование цены, но не через меновую, а через потребительскую стоимость, в предположении, что как-то можно подсчитать количество ПОЛЕЗНОСТИ в каждой вещи. В результате - сегодня все считают, что Милль вульгаризировал как утилитаризм, так и теорию стоимости Рикардо, сведя последнюю к давно существовавшей теории издержек. Надо сказать, что модификация Миллем теории Рикардо была попыткой соединить ее с идеями отца, так как Джемс Милль был приверженцев теории издержек. Но так получилось, что Джон Милль своей попыткой синтезировать несколько теорий - никакой собственной теории стоимости не создал, фактически вернувшись к старой теории спроса и предложения. Надо учитывать и отчетливую про-имперско-колониальную позицию Джона Милля как общественного деятеля, что, определенно, заставляло его отходить от социалистических позиций Рикардо. С одной стороны, сама тема ПОЛЕЗНОСТИ была близка Джону Миллю как популяризатору утилитаризма, но для создания хоть какой-то теории стоимости на основе ПОЛЕЗНОСТИ - нужно было эту ПОЛЕЗНОСТЬ сделать измеряемой величиной, что противоречило постулатам Бентама, не позволявшим производить сравнение полезности разных вещей. В результате Джон Милль пошел и против Бентама, соответственно, и против утилитаризма, предложив классификацию ПОЛЕЗНОСТЕЙ по степени их важности для жизнедеятельности человека. Однако сам Милль так и не придумал способа сравнивать ПОЛЕЗНОСТИ разных вещей, так как у него модель человека в экономике еще не была столь оторвана от реальных людей, но, видимо, именно Джон Милль подсказал Альфреду Маршалу направление для возможного развития политэкономии в неоклассическую теорию - через полный отрыв ПРЕДМЕТА ИЗУЧЕНИЯ от реальных людей. Если потребительная стоимость - по определению - является субъективной оценкой со стороны участников обмена, то ничто не мешает создать теорию поведения некоего фантастического существа под названием Homo economicus, которого можно снабдить свойством - «видеть ЭФИР ПОЛЕЗНОСТИ» в каждом предмете, а потому - «оценивает» и «сравнивать» ПОЛЕЗНОСТИ даже разных товаров.

7.6. Если Бентам считал, что ПОЛЕЗНОСТИ разных вещей принципиально не могут быть сравнимы, то Милль почти подошел к маржиналистскому пониманию ПОЛЕЗНОСТИ, как одного из свойств, имманентно присущих всем товарам. Но у всех теорий полезности был непреодолимый недостаток в виде того очевидного факта, что потребительные стоимости товаров качественно разнородны и несоизмеримы друг с другом. Обойти эти мелочи можно было лишь выдумываем некоего субъекта (агента, участника) в экономике, который «мог видеть» в вещах то общее, что позволяло товары соизмерять и, соответственно, определять коэффициенты их обмена. Джон Стюарт Милль был тем экономистом, который первым начал создавать Homo economicus, хотя мы уже выяснили, что человек экономический, как некто, изначально способный сравнивать полезности - не мог иметь к представителям биологического вида Homo sapiens - никакого отношения. Критики Милля, которые и придумали этот термин - Homo economicus, глубоко ошибались, считая милльевского economic man моделью человека. Ведь среди людей нет ни одного человека, способного сравнить ПОЛЕЗНОСТЬ разных вещей.

7.7. Однако самому Миллю, да и всей буржуазной политэкономии - не удалось найти объективную основу цен в ПОЛЕЗНОСТИ вещей, поэтому политэкономия прекратила своё существовании вместе с кончиной Милля. Однако на трудах Джона Милля выросло целое поколение экономистов-практиков, которые совершили маржиналистскую революцию в экономической науке, которую современный мировой экономический кризис разоблачает как величайший подлог с понятиями.

8.1. Для понимания ситуации в экономической науке середины XIX века надо обратится к истории научной мысли, из которой мы узнаем, что в XIX веке происходил бурный рост промышленного производства, но буржуазные политэкономы ничего не давали элитам ведущих стран Европы, спонсирующих их через университеты. Больше того - классическая политическая экономия совершенно исчерпала себя, а единственным направлением, которое развивалось - был марксизм, но Карл Маркс для властей был маргиналом с радикальными взглядами. Да, две книги Джона Милля - (1) «Опыты о некоторых нерешённых вопросах политической экономии» (англ. Essays on some unsettled Questions in Political Economy изданная в 1844 году) и - (2) «Принципы политической экономии» (Principles of Political Economy опубликованная в 1848 году) - стали общепризнанными учебниками, но ведь и они не содержали практических рекомендаций. И тогда инициатива перешла к экономистам практикам, которые в свой практическоц работе на предприятиях и финансовых организациях так или иначе вынуждены были искать закономерности в формировании цены, при этом чаще не опираясь на экономическую науку, а на бытовые представления о том, что стоимость находится в прямой зависимости от объема или веса продукта.

8.2. Нет нужды обосновывать положение, что все основные участники маржиналистской революции находились под влиянием утилитаризма, так как само понятие ПОЛЕЗНОСТЬ пришло из этого этического учения о методах достижения человеком максимального УДОВОЛЬСТВИЯ. Но, если для Джона Милля, который сам был разработчиком утилитаризма, экономический индивидуализм был способом найти причины формирования цены (коэффициентов обмена) через сравнение потребительных стоимостей, что он сам, несомненно, считал развитием трудовой теории стоимости Рикардо, то маржиналисты изначально исповедовали принцип методологического индивидуализма, так как исходили из положения, что «анализ цены должен быть сведен к анализу индивидуальных оценок». Ведь отправной точкой отсчета у маржиналистов, как и всей ортодоксальной теории была ситуация ОБМЕНА, в которой только индивид был ТЕМ, кто определял величину ПОЛЕЗНОСТИ в каждом предмете, но так как ни один реальный человек не может сравнивать ПОЛЕЗНОСТИ, то в рассуждениях маржиналистов реальный человек сам был заменен абстрактной моделью по имени - Homo economicus, основные черты которой уже разработал последний политэконом Джон Милль.

8.3. Но маржиналисты понимали, что мало кто оценит теорию поведения одного единственного субъекта, тем более абстрактной модели, поэтому пришлось обратить внимание на ПРЕДМЕТ ОБМЕНА с целью поиска в нём самом ПРИЧИНУ ВЫБОРА (в моей трактовке - причину ВОЖДЕЛЕНИЯ) покупателя из набора аналогичных предметов (благ). Оказалось, что этой проблемой уже давно занимается утилитаризм, который рассматривал ПОТРЕБЛЕНИЕ как некий процес достижения человеком максимального УДОВОЛЬСТВИЯ. Но идея о последовательности удовлетворения ПОТРЕБНОСТЕЙ единицами или долями блага, что отождествляюсь с ростом УДОВЛЕТВОРЕНИЯ-УДОВОЛЬСТВИЯ, доказана быть не могла, и потому была взята маржиналистами в качестве аксиома. Но эта аксиома не работала без следующих предусловий:

1. 8.4. Первое, ПОТРЕБНОСТЬ людей в товарах, часто не удовлетворяющих какие-либо насущные нужды, является тождественной ПОТРЕБНОСТЯМ в жизненно-необходимых благах (маржиналисты этого обосновать не сумели, потому так же замели в неявные постулаты);
2. 8.5. Второе, что ПОЛЕЗНОСТЬ - это сущность, [u]делимая на части, точнее - на порции[/u], при [u]последовательном[/u] потреблении которых происходит нарастание УДОВОЛЬСТВИЯ на ОДНУ единицу. При этом процесс понимался и как рост ПОЛЕЗНОСТИ, подобно наполнению желудка - так необходимой и, очевидно, полезной для жизни - водой при удовлетворении жажды. Соответственно, каждое благо стали рассматривать [u]делимым[/u], по крайне мере - на 100 частей, где 100 частей совокупно есть МАКСИМАЛЬНАЯ ПОЛЕЗНОСТЬ, тождественная 100% УДОВЛЕТВОРЕНИЯ ПОТРЕБНОСТИ (ПОЛНОГО УДОВОЛЬСТВИЯ).

8.6. Подлог удался по той причине, что организаторы-маржиналисты апеллировали к бытовым низменно-практичным представлениям потребителя экономического знания, то есть элите, которая сама - по идеологическим причинам - рада была быть обманутой. После того как потребитель соглашается с пониманием фуфлосущности ПОЛЕЗНОСТЬ как некой невидимой «жидкости» или эфира, в разном количестве разлитом по предметам, так его сразу окутывают обманом о возможности измерения этой ПОЛЕЗНОСТИ, но уже не конкретной, а абстрактной, и потому лишь - «одинаковой» для всех предметов. Ловкость рук состояла в том, что маржиналисты, создав иллюзию о корреляции повышения ПОЛЕЗНОСТИ с порционным объемом потребления, без тени сомнения переходили от измерения ПОЛЕЗНОСТИ при росте потребления одного блага к СРАВНЕНИЮ ЧИСЛЕННЫХ ВЕЛИЧИН ПОЛЕЗНОСТЕЙ, для чего разные графики зависимости ПОЛЕЗНОСТИ от потребления блага некими единицами или порциями выдавались как «доказательства».

8.7. Принцип методологического индивидуализма маржиналисты использовали для отождествления процесса порционного потребления до получения максимального наслаждения - с процессом достижения ПРЕДЕЛЬНОЙ ПОЛЕЗНОСТИ. В основном эксплуатировался бытовой ОПЫТ каждого человека по наполнению водой сосудов порциями жидкости, а дальше этот опыт объявлялся аналогичным каждому процессу потребления - единицами или порциями блага, даже без учета того, что оно могло быть неделимы, и потому как все рассуждения были уже нереальными - они не вызывали возражений. Дальше всех пошла математическая школа маржиналистов, заявившая о возможности измерения УДОВОЛЬСТВИЯ-ПОЛЕЗНОСТИ некими единицами - utils (ютиль). При этом уже предполагается, что экономист заранее сам знает максимальную величину ПОЛЕЗНОСТИ, выраженную в этих единицах полезности - utils. Собственно обман уже состоялся - так как дальше можно сравнивать уже не сами ПОЛЕЗНОСТИ, а некие числа, якобы отражающие величину ПОЛЕЗНОСТИ, без возражения - разную в разных предметах. При этом все эти бытовые рассуждения - подаются, как якобы проверенная на опыте «наука».

8.8. Да, отвлеченные рассуждения (кто будет возражать против фантазий?) позволяют предположить, что существует некий объем блага, который вызывает МАКСИМАЛЬНОЕ НАСЛАЖДЕНИЕ (при этом пик максимальности приписывается потреблению последней порции), который воображаемо можно поделить на 100 (сто) порций. Рассуждения обманывают потребителя, так как предполагается, что масса этой одной сотой МАКСИМАЛЬНОЙ ПОЛЕЗНОСТИ будет принята за эталонную, что якобы позволит как-то ранжировать однотипные предметы по содержанию порций от 1 до 100, и даже больше. Такое ранжирование можно произвести в отношении всех однотипных предметов, в результате чего у всех товаров даже разной природы появляются численные величины, выраженные в utils, которые никто не мешает сравнивать. Но, во первых, что дает это сравнение? - совершенно не понятною нормальным людям, кроме экономиксистов, построивших на этом подлоге целую гору по названию ЭКОНОМИКС. Во вторых, рассуждения лишь подготавливать потребителя к обману, так как 1 utils - это не одна сотая предмета, а одна сотая от МАКСИМАЛЬНОГО УДОВОЛЬСТВИЯ, которые трудно как-то измерить ведь первой единице - соответствует первая порция вызывающая наибольшее удовольствие, соответственно, последней - последняя порция блага вызывающая наименьшее УДОВОЛЬСТВИЯ (что тождественно наименьшей ПОЛЕЗНОСТИ). Бесспорно - числа мы можем сравнивать, но что собой представляет собой каждая единица itils - измерить нельзя.

8.9. Понятно, что еще есть смысл сравнивать предметы, удовлетворяющие одну ПОТРЕБНОСТЬ, или в смысле - содержащие один вид эфира, но шулерам-маржиналистам никто не мешал поломать логику и начать сравнивать численные выражения ПОЛЕЗНОСТЕЙ, сравнивать которые ни один здравый человек не стал бы, кроме маржиналистов. Особенно ярко ПОДЛОГ можно увидеть в формулировке второго закона Госсена:

8.10. При наличии определённого количества различных продуктов - индивидуум в течение данного ограниченного периода времени может потребить их в разных комбинациях, одна из которых должна быть наиболее выгодной, так как приносит максимум наслаждения, что достигается при установлении равенства предельных полезностей всех продуктов.

8.11. Что такое - «равенство предельных полезностей всех продуктов» - нормальный человек понять не может, что не мешает экономиксистам создать ЕДИНУЮ шкалу "полезности" именно с равными единицами ПОЛЕЗНОСТИ для всех товаров. Я уже говорил о сумасшествии рассуждений о разделении ПОЛЕЗНОСТИ на равные доли, ведь даже при формальной возможности - мы никогда не узнаем размера универсальной ПОРЦИИ самого блага, соответствующего 1-ому utils. Тогда: - или благо должно быть универсальными - или все блага тождественны друг другу. Но ведь формулировка второго закона Госсена вводит в экономическую теорию постулат о возможности выравнивание величины ПОЛЕЗНОСТИ в долях разных благ. Но в современной формулировке закона Госсена куда-то исчезло КРИТИЧНОЕ УСЛОВИЕ, что всю оценку ПОЛЕЗНОСТИ в численных величинах и это ФАНТАСТИЧЕСКИЕ РАВЕНСТВО ПРЕДЕЛЬНЫХ ПОЛЕЗНОСТЕЙ производит один единственный субъект, тогда как для совершения ОБМЕНА у другого участника обмена оценки должны быть совершенно противоположными. Поэтому и нужен был методологический индивидуализм, так как снимал все эти логические противоречия в головах маржиналистов путем особо подхода, при котором все субъекты экономики представляет собой одну и ту же модель экономического человека, и потому оценки ПОЛЕЗНОСТИ в главах всех Homo economicus - тождественных друг другу не могут отличаться друг от друга. Не важно, что при равенстве оценок величины ПОЛЕЗНОСТИ в предмете обмена - сам ОБМЕН (при предположении о взаимозаменяемости ПОЛЕЗНОСТЕЙ) - становится невозможным, ведь у одного участника по названию покупатель - должно быть ВОЖДЕЛЕНИЕ им владеть, а у продавца - обратное желание: отказаться от него взамен на встречные предметы, или деньги, которые продавцу в момент обмена никакого удовольствия и, соответственно, ПОЛЕЗНОСТИ - не приносят. В рассуждениях же маржиналистов - уже изначально неявно самой ПОЛЕЗНОСТИ придается объективность, и даже больше - признается возможность сравнивать все предметы, точнее - сравнивать численные величины, выраженные в (ютилях (utils - единица полезности), которые якобы все Homo economicus одинаково «видят» в каждом предмете.

8.12. Как известно, неоклассическая экономическая теория появилась вместе с книгой Principles of Economics английского экономиста Альфреда Маршалла в 1890 году, когда кардиналистская теория полезности о количественном измерении ПОЛЕЗНОСТИ (Cardinal utility) уже считалась устаревшей, но и «победившая» ординалистская теория полезности все равно исходит из возможности сравнение количества полезности, пусть и на порядковой шкале. Настоящие экономиксисты понимают, что весь их ЭКОНОМИКС (т.е. неоклассическая экономическая теория) стоит на невозможном в Природе сравнении ПОЛЕЗНОСТИ разных предметов, вещей, товаров и благ, поэтому добрая половина научных текстов посвящена обоснованию новых и новейших вариантов общей теории полезности. Для создания видимости научности ЕКОНОМИКС подключены психологи, пытающиеся через новые теории потребности отождествить потребность в товаре с жизненно-важной нуждой. Ведь без этого отождествления - нельзя объяснить выбор человеком одного товара из ряда аналогичных. Обеспокоенность самих экономиксистов за свое будущее можно заметить на сегодняшнем отречении большой их части от принципа абсолютной рациональности, да и, соответственно, от всей модели Homo economicus, и переходом к теории «ограниченной рациональности». Однако даже отказ от модели человека в экономике, действительно нереально фантастической в мейнстрим экономикс, благодаря всезнанию всех цен в мире и своей супер-рациональности в поведении, ничуть не спасает неоклассику, так как она по-прежнему не признает существование общества как реальной сущности. Ведь цены - в смысле коэффициенты обмена - участники ОБМЕНА путь их только двое, сами не придумывают их в момент обмены и не берут из своего личного прошлого опыта, все субъекты экономики знают о ценах от других людей, которые в совокупном взаимодействии и образуют рынок. Но у всей неоклассики первичным является именно индивид, который исключительно своим участием - территориально или по интересу создает вместе с себе тождественными общество и все остальные социальные группы, то и цены в общество приносит индивид как свои знания от рождения. Любой взгляд на сообщество как на простую совокупность людей приводит к этим странным выводам. Но такова уж ортодоксальная экономическая теория, от которой элиты уже перестали ожидать рецепта действий в экономике, передоверяя принятие решения таким практикам как Бернанке, который супротив учебнику экономикс «впрыском» огромного количества денег предотвратил переход кризиса 2008 года в острую фазу.

9.1. Надо понимать, что методологический индивидуализм подразумевает отрицание феноменов - общество и социальная группа - и не только ради создания теории предельной полезности, как идеологически выгодной альтернативы трудовой теории стоимости, а потому что - вообще вся политическая экономия, включая и марксизм, не имела, да и не могла иметь научного представления об ОБЩЕСТВЕ, как СТАИ ЛЮДЕЙ. И причиной был исторический казус, который состоял в том, что основные труды политэкономии были написаны «ДО» момента появления Дарвинизма. Собственно, не знаю, как там буржуазные политэкономы, но Маркс и Энгельс были согласны с теорией о происхождении людей из животного мира, но это не мешало им представлять первое общество как ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ СТАДО. И даже знакомство с теорией о происхождения людей от обезьян - не могло заставить их придти к понимаю общества как СТАИ с жесткой иерархической структурой, так как исключение ИЕРАРХИИ между людьми в исходном сообществе было условием коммунализма (коммунизма), который в начале истории человечества так жаждал сам Маркс. Основатели всех экономических теорий, включая и Маркса с Энгельсом, даже не поняли, что постановка Дарвином человека в фенологический ряд приматов - перечеркивало всех их экономические теорий, так как гоминиды жили в составе СТАЙ, иерархическую структуру которых люди просто получили по наследству от австралопитеков. И эта всеобщая ошибка не позволяет и не позволяет решить проблему выбора человеком в момент обмена одного товара из ряда аналогичных. А без этого и любая теория стоимости выглядит несущественной. Собственно, теория принятия решения до сих пор остается - главной нерешенной проблемой всех экономических теорий, кроме НЕОКОНОМИКИ. Беда всех экономистов в том, что они не считают человека - зверем, преследующим цель - повысить свой статус в иерархии стаи.