ПРЕДИСЛОВИЕ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ АНТРОПОЛОГИИ

Экономическая антропологияПросмотров: 4070Комментарии: 022 апреля 2025 г.

«Первое открытие, которое делает любая наука, — это открытие себя»

Й. Шумпетер

15.02.2025. Статья ПЕРЕПИСЫВАЕТСЯ Собственно, понять предмет ЭКОНОМИЧЕСКОЙ АНТРОПОЛОГИИ не сложно, так как его раскрывает само название: ново-латинское слово anthropologia образовано от двух греческих слов - ἄνθρωπος, означающего человек ("ánthrōpos") и λόγος, означающего науку ("lógos"), поэтому в широком смысле означает «наука о человеке», а прилагательное «экономическое» указывает на угол зрения, под которым ЭКОНОМИЧЕСКАЯ АНТРОПОЛОГИЯ изучает эволюцию человечества. По своей сути ЭКОНОМИЧЕСКАЯ АНТРОПОЛОГИЯ это новая экономическая концепция, представляющая собой соединение НЕОКОНОМИКИ Григорьева с эволюционизмом, поэтому её можно определить как теорию эволюционного развития единиц существования в Природе биологического рода Homo из отряда приматов. И выдвижение эволюционного подхода на главное место объясняется тем, что мы теперь все экономические отношения должны объяснить эволюцией, в первую очередь - эволюцией исторических сообществ от стай австралопитеков до человейников людей, но теперь понятно, что и вся эволюция жизни на планете интересует ЭКОНОМИЧЕСКУЮ АНТРОПОЛОГИЮ, хотя бы как предысторию появления её предмета. Конечно, для более подробного ответа на вопрос - что такое экономическая антропология - предназначено ВВЕДЕНИЕ, а в Предисловии автор должен объяснить читателю - почему он вообще взялся за написание данной монографии. И первый вопрос - это соотношение ЭКОНОМИЧЕСКОЙ АНТРОПОЛОГИИ и НЕОКОНОМИКИ Олега Вадимовича Григорьева.

ПРЕДИСЛОВИЕ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ АНТРОПОЛОГИИ

ЭКОНОМИЧЕСКАЯ АНТРОПОЛОГИЯ и НЕОКОНОМИКА

1.2. К сожалению, российская общественность мало знает про НЕОКОНОМИКУ, которая состоялась как третья экономическая теория, если первой считать классическую политическую экономию, которая включает и экономическую теорию марксизма, а второй - маржинализм, представленный кучей школ. НЕОКОНОМИКА появилась из желания Олега Григорьева модернизировать марксизм, вернув в политическую экономию учение Адама Смита о разделение труда, но получил не обновление, а совершенно новую экономическую концепцию, которая показала тупиковость марксизма и обнажила антинаучность маржинализма. А незнание российской общественности о появлении подлинно научной отечественной экономической теории происходило от характера самого Олега Григорьева, который сам чурался известности, публично выступал редко, однако, кому надо тот знал и понимал значимость Григорьева как экономического теоретика, например, им были написаны экономические программы для коммунистической партии, а после создания НЕОКОНОМИКИ его надо признать еще одним гением российской науки. Однако, обращаю внимание читателя на то обстоятельство, что в названии моей монографии он видит не термин НЕОКОНОМИКА, а словосочетание ЭКОНОМИЧЕСКАЯ АНТРОПОЛОГИЯ, и это следствие той трагедии для России, науки и самого Центра НЕОКОНОМИКИ Олега Григорьева, каковой стала неожиданная смерть Олега Вадимовича Григорьева 3 декабря 2020 года. Дело в том, что НЕОКОНОМИКА осталась-таки незавершенной, конечно, есть даже книга Григорьева ЭПОХА РОСТА, но основной материал по НЕОКОНОМИКЕ раскидан по лекциями (и впечатление, что сотрудники Центра не сохранят даже ролики на Ютубе), который еще не сведен в одном тексте, признаваемом для НЕОКОНОМИКИ каноническим (кроме всего, еще среди продолжателей нет лидера, способного свести наследие Григорьева к целостной концепции).

1.2.1. Сохранение наследия Григорьева это, безусловно, дело его сподвижников, но я хочу объяснить читателю, что использую термин ЭКОНОМИЧЕСКАЯ АНТРОПОЛОГИЯ не потому, что слово НЕОКОНОМИКА зарегистрировано как товарный знак, и потому нельзя выступать от имени Центра НЕОКОНОМИКИ, а ПОТОМУ что наконец пришло понимание, что такова - антропологическая - суть любой экономической теории. Ведь экономические отношения не дарованы богом, как то считалось в ортодоксальных теориях, и субъект экономики не индивид, под которым может пониматься любой разумное существо, а исключительно примат биологического рода Homo, ведь все экономические феномены возникли исключительно в ходе земной эволюции и, даже не эволюции сообществ людей, а эволюции животных-предков, например, обмен практикуют не только обезьяны. Другое дело, что сам Олег Вадимович - в силу желания создать неокономику по образцу марксизма, периодом изучения которого был период капитализма, при жизни просто не успел дойти до вопроса о временных рамках своей теории. Мысль о том, что НЕОКОНОМИКА это глобальная наука у Григорьева присутствовала, ведь если смотреть лекции Григорьева, то видно как расширяется круг наук, которые НЕОКОНОМИКА втягивает в себя, но, при этом, он хотел создать лишь приземленную конкретную теорию о выходе из сегодняшнего кризиса, ошибочно полагая, что НЕОКОНОМИКА не должна превращаться в глобальную науку о человечестве, что подводило бы её под определение антропологии. В результате сегодня НЕОКОНОМИКА это больше теория разделения труда периода капитализма, тогда как предметом экономической науки, как мы теперь понимаем, должна быть вся эволюция единиц существования людей в Природе как систем разделения труда, что по определению является предметом изучения экономической антропологии. Думаю, что Григорьев пришел бы к пониманию НЕОКОНОМИКИ как глобальной науки об эволюции приматов рода Homo, но как марксист, он был приверженцем исторического подхода, и этот историзм мешал ему перейти к подходу эволюционному.

1.3. Как говорил сам Григорьев, побуждающими причинами для появления НЕОКОНОМИКИ были две проблемы, объяснить которые ортодоксальные экономические теории были не в состоянии. Первая состояла в том, что вопреки всем учебникам экономики - развивающиеся страны при попытке догнать развитые путем индустриализации развитыми не становились, ярким примером чему является Аргентина, неоднократно пытавшаяся индустриализироваться, но вопреки радужным рекомендациям МВФ, всё заканчивалось разорением и закрытием вполне передовых предприятий, так что страна оставалась с непомерными долгами. (Эта тема была темой дипломной работы Олега Вадимовича, решение которой не давала советская марксистская политэкономия, до 1991 года признаваемая в СССР государственной экономической наукой. Для Григорьева же эта тема еще студенческой работы оставалась «занозой в голове», заставляя постоянно к ней возвращаться.)

1.4. Вторую проблему представляло превращение СССР в страну бензоколонку. (Проблема была не в том, что в 80-е годы прошлого столетия нефтегазовый сектор стремительно корежил всю структуру государственной экономики, отнимая ресурсы у несырьевых предприятий, а научный интерес для Григорьева представлял тот факт, что ничего подобного не происходило с экономикой Соединенных Штатов, где в это же время штатовский нефтегазовый сектор развивался не меньшими темпами.) В СССР была примерно та же численность населения, что и в США, выпускался огромный ассортимент товаров, но с переходом к импорту сырья страна стремительно превращалась в страну третьего мира, тогда как в США даже предприятия нефтянки были самыми передовыми по уровню технологий, а в СССР рентабельным становился лишь импорт сырья без какого-либо передела. При этом же догматы экономических теорий утверждали, что все экономики тождественные (различаются лишь размером капитала), а на практике - в одних и тех же условиях - экономика СССР вела себя совершено отлично от экономики США, хотя добыча нефти в США росла едва ли не быстрее. Этот вопрос о разности экономик разных государств стал еще более насущным после развала СССР, но и economics (экономикс - так неоклассическую экономическую теорию называют в англоговорящих странах) так же ответа не давал(а), а Григорьеву, как и всем российскими экономистам, пришлось его/её изучать, так как правительство Гайдара отреклось от прежнего советского марксизма и признало западный маржинализм государственной экономической концепцией.

1.5. Если оценивать последовательность смены Олегом Григорьевым мест работы, то каждую следующую работу можно считать ступеней получения нового опыта, необходимого создателю НЕОКОНОМИКИ, как например, его работа в Госплане СССР, позволила узнать, что экономисты в руководстве было приверженцами не марксизма, а австрийской школы маржинализма, поэтому при составлении планов социалистической экономики никто никакой марксистской политической экономией не руководствовался. Глубокие теоретические знания (а Госплан практически был научным институтом) Григорьев расширил практическими знаниями кулис власти во время работы руководителем департамента в Правительстве России. И командировка в США после ухода из властных структур позволила собрать материал для вывода о переходе кризиса капитализма в острую фазу, что было подтверждено кризисом 2007-2009 годов, центром которого были Соединенные Штаты. Поэтому на начало нового тысячелетия Олег Вадимович Григорьев был одним из самых начитанных экономистов, причем существовал он независимо от академической экономической «науки» России, уже захваченной экономиксистами, так как перешел работать старшим экономистом в частную консалтинговую компанию «Неокон» (название как сокращение от «нео-консультации»), руководимую Михаилом Леонидовичем Хазиным.

1.5.1. В те времена для экономистов, обучающих начинающих бизнесменов, проблемой было отсутствие теоретических основ, ведь российские экономисты, образованные в довольно логичной парадигме марксистской политэкономии, с ужасом смотрели на бред западной неоклассической теории, с которым, однако, надо было знакомить обучающихся российских капиталистов, так как ельцинская элита признала бред маржиналистов официальной «наукой», то есть руководством к действию и для себя, в смысле - для нового российского государства, соответственно, руководством и для руководителей предприятий. Поэтому Григорьев предложил экономистам, работавшим в «Неоконе», заняться разработкой собственной теории, но поддержки от коллег не нашел, однако лекции Григорьева уже в начале тысячелетия содержали идеи о борьбе глобальных проектов и разделении мира на валютно-технологические зоны (что потом стало содержанием так называемой теории Хазина), от которых Григорьев отказался после открытия им нового объекта в экономике, названного воспроизводственным контуром. И понятно, что именно наименование места работы Григорьева сыграло роль при выборе словоформы НЕОКОНОМИКА как названия теории Григорьева. (Тогда в США еще не было неоконов, появление которых и порождает нехорошую ассоциацию, но виноваты в этом лишь Хазин и плагиаторы в лице американских политиков.)

1.6. Если я позиционирую ЭКОНОМИЧЕСКУЮ АНТРОПОЛОГИЮ как продолжение НЕОКОНОМИКИ, но, так как предметом концепции Григорьева был капитализм, периодом которого были последние 500 лет (которые стали эпохой непрерывного роста экономики Европы), то преодолеть это временно́е ограничение теории можно за счет расширение НЕОКОНОМИКИ на весь период эволюции единиц человечества, чем по определению и занимается ЭКОНОМИЧЕСКАЯ АНТРОПОЛОГИЯ. Я еще не раз буду возвращаться к причинам появления НЕОКОНОМИКИ, так как они являются и причинами появления ЭКОНОМИЧЕСКОЙ АНТРОПОЛОГИИ. И хотя Олег Вадимович Григорьев про причины возникновения НЕОКОНОМИКИ обычно говорит в первых лекциях своих циклов, но более подробно о проблемах экономической теории, заставивших его самого писать собственную теорию, он рассказал в Главе 1. О РАЗДЕЛЕНИИ ТРУДА книги ЭПОХА РОСТА.

1.7. Несколько последующих глав книги я бы озаглавил как УЧЕНИЕ ГРИГОРЬЕВА О РАЗДЕЛЕНИИ ТРУДА, которое составляет основное содержание НЕОКОНОМИКИ. Дело в том, что последователи Адама Смита не поняли сущность того технологического разделения труда, с описания которого на примере булавочной мастерской и начинается тракта «Богатства народов», отчасти потому, что и сам Адам Смит был непоследовательным, постоянно путая ТРТ с естественным разделением труда. А естественное разделение труда считалось явлением природным и тривиально понятным, что никто из политэкономов (вплоть до Олега Григорьева) даже не подумал изучать разделение труда в сообществах людей. В ортодоксальных теориях фактор разделения труда фактически был вынесен из экономической теории в предварительные условия, а упоминание естественного разделения труда в первых абзацах научных трудов стало лишь традицией, так как при этом структурно повторялся труд Адама Смита «Богатства народов», почитаемый как первая книга, с которой пошла вся политическая экономия. Можно сказать, что на протяжении 250 лет экономисты не проявляли интерес к разделению труда, отчего представление о предприятии-фирме свелось к собранию нескольких ремесленников под одной крышей, которое и сегодня присутствует во всех ортодоксальных экономических теориях.

1.8. Поэтому выделение Григорьевым системы производства-распределения-перераспределения-потребления разделения (воспроизводства) одного товара как нового объекта в экономике стало настоящим открытием.

Объектом, к которому применяется понятие уровня разделения труда в неокономике, является воспроизводственный контур – экономическая подсистема, сбалансированная по производству и потреблению. Иными словами, все, что в этой системе производится, в ней же и потребляется, то есть воспроизводственный контур – замкнутая система [разделения труда (ВТ)].
Источник цитаты - статья Воспроизводственный контур, составленная Генеральным директором Центра Научно-исследовательского центра Олега Григорьева «Неокономика» Еленой Ижицкой по статьям, семинарам и видеолекциям Олега Григорьева.

Сам по себе воспроизводственный контур это абстракция, но систему разделения труда, которая состоит из цепочек технологических процессов производства одного товара, цепочки логистики распределения и перераспределения товара до конечно потребителя вполне можно просмотреть.

(воспроизводственного контура как системы разделения труда стало настоящим открытием. по той причине, сведя фактор к ритуальному лишь в предварительных условиях своих теорий. что политэкономы Смита . Конечно, но Введение разделения труда как фактора в экономическую науку позволило открыть новый объект в экономике - Такую систему разделения труда в которой производится всё, что нужно для производства товара и техпроцесс производства самого товара можно представить или просчитать теоретически, но при желании можно и практически выделить. Вычислять число операций (степень разделения) имеет смысл при сравнении двух контуров производства аналогичных товаров так как большее число операций соответствует большему уровню разделения труда, так более высокотехнологический процесс производства характеризуется большей раздробленность операций.

Формальное определение звучит очень просто: «Воспроизводственный контур — это замкнутая экономическая система, сбалансированная по производству и потреблению, и характеризующаяся полным использованием имеющихся ресурсов».
Источник определения Глава 4. ВОСПРОИЗВОДСТВЕННЫЙ КОНТУР

1.7. К сожалению Григорьев описывает воспроизводственный контур чисто умозрительно вводил определение

Использование новых более совершенных орудий труда, особенно механизация как замена усилий людей силами Природы, применение станков и роботов заметно поднимает степень разделения труда за счет цепочек производства самих этих средств производства. Как правило, развитые страны на своей территории располагают воспроизводственными контурами производства средств производства и их экономика, которая состоит из совокупности всех контуров, очевидно, имеет преимущество в степени разделения труда перед так называемыми развивающимися странами. То есть, точнее - фактор разделения труда - это фактор УРОВНЯ или СТЕПЕНИ разделения труда.

1.7. В качестве критики неокономики надо сказать, что так как Григорьевну одного фактора степени разделения труда хватало для решения задач своей экономической теории, то Григоров не стал рассматривать отдельно прямое следствие в виде ЧИСЛЕННОСТИ населения стран или даже нескольких стран, на территории которых распространяется воспроизводственный контур (система производства одного товара), хотя ЧИСЛЕННОСТЬ является критичным условием для функционирования контура. Ведь каждое звено в технологическом процессе это отдельная операция, которую обычно выполняет один человек, поэтому малонаселенные страны не имеют возможности иметь сложные высокотехнологичные производства в полном цикле. Показательной является автомобильная промышленность, которая не могла существовать в странах с малой численностью населения, но когда экономики нескольких стран сливаются в одну, как то было в Союзе экономической взаимопомощи (СЭВ), то у Болгарии - с её 6 миллионами граждан - имелась возможность иметь мощный сельскохозяйственный комплекс, обеспечивающий фруктами и овощами другие страны содружества. По той же причине - объединению населения стран-членов Европейского Союза в одну конгломерацию - могут существовать: цветочный кластер в Нидерландах и молочный в Дании. При этом теоретически создать высокотехнологичные производства можно в любой стране (как не раз пыталась Аргентина), но для рентабельности - нужен сбыт выпускаемой продукции, для чего опять же нужен рынок соответствующего размера, то есть, достаточно большое число платежеспособных покупателей, поэтому ЧИСЛЕННОСТЬ населения так же является экономическими фактором. Но объяснение того, почему конкретная единица человечества имеет ту ЧИСЛЕННОСТь, которая есть, определенно, надо искать в ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ЭВОЛЮЦИОННОЙ АНТРОПОЛОГИИ.

1.2. исходить из определения антропологии как , так как (понимаем правильно - о человечестве за всё время его существования), то ЭКОНОМИЧЕСКАЯ АНТРОПОЛОГИЯ должна определяться не иначе как теория эволюции систем разделения труда единиц человечества, так как в НЕОКОНОМИКЕ Олега Григорьева любая экономика определяется как система разделения труда. И такое определение экономической антропологии следует из того обстоятельства, что ЭКОНОМИЧЕСКАЯ АНТРОПОЛОГИЯ опирается на эволюционизм и НЕОКОНОМИКУ, как российский экономист Олег Вадимович Григорьев назвал свою российскую экономическую теорию Сам Григорьев, будучи марксистским экономистом, строил свою НЕОКОНОМИКУ по примеру марксистской политэкономии, и при жизни не успел подойти к пониманию, что экономическая теория может быть только в виде экономической антропологией, то есть, наукой эволюционной. Ведь все отношения-и социальные, и экономические - возникли в ходе эволюции исторических сообществ людей, которые выживали, приспосабливались и побеждали в конкуренции с другими человейниками, за счет совершенствования структуры отношений между членами. Но, Григорьев не успел сделать НЕОКОНОМИКУ антропологией экономики, и даже не сделал должный шаг по утверждению эволюционизма как стрежня новой экономической науки, и прошу рассматривать данную монографию лишь как попытку продолжить дело Олега Григорьев и восполнить недоделанное им с учетом тех требований к построению экономической теории, которые я считаю должными быть у экономической науки. Просто нет времени ждать появления нового лидера в Центре Григорьева, способного поднять знамя НЕОКОНОМИКИ, так как МИРОВОЙ КРИЗИС уже перешел в острую стадию, а у российской элиты нет экономической теории, которая давала бы преимущество России перед другими странами.

1.3. Где-то в 2010-м году поиск пути выхода из кризиса, который Григорьев сформулировал как ЦЕЛЬ НЕКОНОМИКИ, казался проходной задачей, но сам Григорьев уже определил его как системный кризис капитализма, то есть Григорьев уже вначале тысячелетия прогнозировал смену общественного строя, а в свете антропологии и эволюционизма, на которых стоит ЭКОНОМИЧЕСКАЯ АНТРОПОЛОГИЯ, её выводы еще серьезнее: настоящий МИРОВОЙ КРИЗИС есть несостоявшийся переход человечества в новую формацию, чем по-сути была Глобализация. Современный экономический кризис никакой не циклический , как считали экономиксисты, не понимавшие природу экономических кризисов (и циклических не бывает), а конвульсии однополярного мира. Просто провалилась попытка перехода-слияния человечества в единую Планетарную цивилизацию под руководством англосаксонских элит, причиной чему стала жадность и эгоистичность этих самых западных элит. Процесс перехода в новую формацию уже не остановить, поэтому развал сложившихся систем Глобализации будет подготовкой к следующей попытке, в которой у России должна быть БОЛЕЕ ЗНАЧИМАЯ роль (и этому должна как раз способствовать НЕОКОНОМИЧЕСКАЯ АНТРОПОЛОГИЯ). Поэтому сегодня ПУТЬ ВЫХОДА ИЗ КРИЗИСА - понимается уже едва ли не как самая важная задача для любой экономической теории, и цель монографии - показать, что нет никакой другой теории, кроме ЭКОНОМИЧЕСКОЙ АНТРОПОЛОГИИ, единственной способной найти лучший выход из кризиса.

2.1. Наверно, моё утверждение, что сегодня экономическая теория может быть лишь как ЭКОНОМИЧЕСКАЯ АНТРОПОЛОГИЯ уже не требует доказательства, так как уже всем понятно, что творцами всех современных экономических отношений были все предки людей в процессе эволюции форм их существования в Природе. Естественно, что при таком подходе ЭКОНОМИЧЕСКУЮ АНТРОПОЛОГИЮ интересует и эволюция жизни на планете Земле, хотя бы как предыстория появления феномена экономики у приматов рода Homo, хотя основным предметом, конечно, становится социальная и экономическая эволюция единиц человечества. А изучением человека - по определению - занимается как раз антропология (название которой происходит от др.-греч. ἄνθρωπος — человек и λόγος — наука), а прилагательное «экономическая» лишь указывает на угол зрения, под которым идет изучение.

2.2. И можно сразу указать на отличие ЭКОНОМИЧЕСКОЙ АНТРОПОЛОГИИ от всех ортодоксальных экономических концепций - имеется в виду - (1) политическая экономия и (2) маржинализм, которые создавались в те времена, когда никто даже не думал, что экономика есть результат эволюции, ведь даже в конце 19 века не было данных о биологической эволюции людей. А ЭКОНОМИЧЕСКАЯ АНТРОПОЛОГИЯ по своей сути является ТЕОРИЕЙ социальной и экономической ЭВОЛЮЦИИ ЕДИНИЦ СУЩЕСТВОВАНИЯ ЛЮДЕЙ, а Карлу Марксу, жизнь которого уместилась в 19 век, не было доступно никаких знаний о биологической эволюции людей, поэтому у него не могло быть эволюционного подхода, а исторический подход ограничивал период применения теории периодом задокументированных событий, как и определяется само понятие ИСТОРИИ. (В советской историографии не особо обращали внимание на логическое следствие исторического подхода, которое сводилось к тому, что самой методологией Маркса, не имевшей эволюционного метода, весь доисторический-дописьменный-догосударственный период заведомо исключался из предмета изучения марксизма. И на основании того, что Маркс и Дарвин были современниками, и Маркс настолько был восхищен книгой Дарвина, что хотел посвятить Дарвину первый том Капитала, кажется, что имелась возможность для того, чтобы марксизм содержал в себе идею эволюционизма, тогда как по факту - марксизм совершенно несовместим с эволюционизмом, даже больше - эволюционная теория марксизм опровергает. И читатель должен понимать, что объяснения отличий экономической антропологии от ортодоксальных теорий я делаю не для уничижения марксизма и маржинализма а для раскрытия того прогрессивного сдвига, который несет в себе экономическая антропология по отношению к этим концепциям.

2.3. Марксизм и маржинализм возникали практически одновременно с теорией про роль ественного отбора в процессе возникновения новых видов, как первоначально и понимались идей Дарвина, изложенные в его книге «Происхождение видов». При этом сам Чарльз Дарвин в первых изданиях книги даже не употреблял термин «эволюция», и Карл Маркс, который, как известно, с восторгом принял его книгу, вообще-то получил всего лишь подтверждение своим догадкам, что человек - как один из видов обезьян - происходит из Природы. Надо признать - первая книга Дарвина не давала представления о полноценной эволюционной теории. Во-первых, не было научной теории объяснения наследственности, и сам Дарвин предлагал ошибочную, да и её нельзя было объяснить без открытий в биохимии и генетике, поэтому формирование синтетической теории эволюции как полноценной произошло только к середине 20 века. Поэтому для Маркса, который умер в 1883 году, теория Дарвина оставалась лишь теорией естественного отбора, а понятие дарвиновская эволюция появится намного позже, так что Маркс его знать не мог, отчего в Капитале, который и содержал всю марксову концепцию, есть всего пара упоминаний книги Дарвина.

2.4. Определенно, Маркс и Энгельс ожидали от Дарвина нечто большего, а именно, научного объяснения происхождения человека, так как у Маркса не было понятия организации-предприятия-фирмы (да и общества в целом), то субъектом своих теорий он считал человека, в смысле - субъектом-то был фантом ИНДИВИД, которого Марс как носитель европейской культуры отождествлял с человеком. Понятие ИНДИВИД намертво вшито в мировоззрении западных европейцев, и, сочиняя свои утопии они даже помыслить не могли, что их мифологический «атом общества» (ИНДИВИД) не имеет никакого отношения к реальным приматам рода Homo, так как вся европейская культура является лишь развитием античной философии. Мировоззрение Маркса и Энгельса как типичных европейцев было основано на методологическом индивидуализме, расизме и европоцентризме, и знакомство с эволюционной теорией не изменило их представления о человека как античной философской модели. Кроме того осторожный Дарвин сам по теме эволюции человека предпочитал не высказываться (книгу Происхождение человека и половой отбор Дарвин опубликует только в 1871 году через лет после выхода Происхождения видов) и потому, можно сказать, что честь основания науки про эволюцию человека принадлежит другому английскому зоологу по имени То́мас Ге́нри Ге́ксли (или Ха́ксли), который был не только ярым защитником идей Дарвина, но был едва ли не первым, кто распространил эволюционный метод Дарвина при объяснении происхождения людей. И с большой уверенностью можно утверждать, что представления о биологической эволюции людей Маркс получил как раз на лекциях Хаксли по эволюции в «Королевском институте», которые Маркс посещал в феврале 1860 года.

1.5. Мы можем даже предположить, что у Маркса были вполне верные представления об эволюции человека как смене видов, но и должны констатировать, что в теории Маркса эволюционные идеи не нашли никакого отражения отражения, словно Маркс был совсем не знаком с теорией Дарвина, и причина в том, что марксизм был прямым продолжением немецкой философии и классической политической экономии, не допускавших какой-либо эволюции. Даже концепция общественно-экономических формаций у Маркса была в виде ступенек, в конце которых и происходили все изменения в моменты социальных революций, что вполне соответствовало его теории социалистической революции, доказательство которой было смыслом его жизни, поэтому Маркс скорей всего интуитивно понимал, что а идея медленной эволюции общества, просто разрушает рисуемую им картинку желаемого им будущего как социального взрыва.

1.1. Наверно, ответом на вопрос - почему я назвал свою теорию словосочетанием «новая экономическая антропология» - будет весь этот УЧЕБНИК ЭКОНОМИЧЕСКОЙ АНТРОПОЛОГИИ, так как в нем читатель найдет новое переосмысление и новаторский подход к материалу про экономическую историю представителей биологического рода Homo, может, и ранее известному читателю. Первым признаком новизны будет подача содержания в форме научно-исследовательской программы, что соответствует последним требованиями теории познания.

1.1.2. Как правило, обычному читателю не особо интересна методология науки, но так как форма подачи материала будет ему видима, то поясню, что научно-исследовательская программа - это не голая теория сама по себе, как это практиковалось раньше, теперь НИП должна включать в себя всю историю мысли человечества по данному вопросу. Поэтому значимые теории предшественников надо считать ступенями подъема-приближения к теории автора, которая сама - как последняя по времени - вершина, достойна считаться «научной» лишь в случае, если она способна объяснить успехи и промахи теорий предшественников. Каждый значимый раздел я буду стараться начинать с критики представлений предшественников и, уже потом - с опорой на ЭВОЛЮЦИОНИЗМ и НЕОКОНОМИКУ - буду предлагать и логикой обосновывать свои собственные утверждения. Поэтому заметная часть содержание этого труда будет состоять из критики теорий предшественников, а авторскую часть я бы сам охарактеризовал как ТЕОРИЯ ИСТОРИИ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ АНТРОПОЛОГИИ, так как она не претендует на статус окончательной истины. (Кроме всего я считаю данную работу лишь пробным макетом, который подвигнет неокономиксистов из Центра НЕОКОНОМИКИ собраться и написать полновесный УЧЕБНИК ЭКОНОМИЧЕСКОЙ АНТРОПОЛОГИИ.)

1.2. Но соответствие критерию научности - не только в соблюдению формы научно-исследовательской программы и новизне в виде «прогрессивного сдвига» идей автора по отношению предшествующих представлений о предмете, а больше - в объяснительной силе новой теории. Ведь характеристика «прогрессивная» означает, что новая теория как вершина НИП-а, не только доказательно объясняя ошибочность (фальсифицирует) всех предшествующих, но и предлагает новое объяснение. В данном случая я говорю, даже не столько про антропологию, сколько про новую экономическую теорию под названием НЕОКОНОМИКА Олега Вадимовича Григорьева, так как не скрываю, что именно она является базовой для НОВОЙ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ АНТРОПОЛОГИИ. (Я буду постоянно опираться на положение, что экономические теории являются стержнями всех остальных социальных теорий, и это требует некоторого пояснения.)

1.2.1. Именно появление НЕОКОНОМИКИ, принятое мною с восхищением гения Олега Григорьева, и проблемы, выявленными в ходе её освоения, для меня стали поводом создать теорию экономической антропологи. Ведь было понятно, что у Олега Григорьева вряд ли когда-нибудь появилось бы достаточно времени, чтобы детально изучить вопрос возникновения феномена экономики (точнее - самообеспечения единиц существования людей в Природе себя жизненно-необходимыми благами), так как для него важнее было, как можно быстрее, понять современный экономический кризис, и предложить свои выводы, если не элите России, то думающим россиянам. На год кончины Григорьева я уже десяток лет занимался популяризацией НЕОКОНОМИКИ, написал несколько статей, а так как в Центре НЕОКОНОМИКИ никто антропологическим направлением - вопросами эволюции экономики от системы распределения первичного сообщества до рыночной и денежной - занимать не стал, то я решил написать свой труд, для которого, естественно, наилучшим образом подходило название ЭКОНОМИЧЕСКАЯ АНТРОПОЛОГИЯ, но у него был недостаток, который выражался в том, что оно уже было занято.

1.2.2. Само по себе название не так уж и важно, ведь в СССР устоялось название ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ЭТНОГРАФИЯ (смотрим источники - Предмет этнографии (этнологии) и основные составляющие ее научные дисциплины и Экономическая антропология Семёнов, ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ЭТНОЛОГИЯ), но, думаю, и читатель согласится со мной, что название как можно точнее должно отражать предмет и цель научно-исследовательской программы, и надо признать, именно термин ЭКОНОМИЧЕСКАЯ АНТРОПОЛОГИЯ лучше всего соответствует этим требованиям. А объяснением должен стать предмет ЭКОНОМИЧЕСКОЙ АНТРОПОЛОГИИ, который и определяется сочетанием прилагательного экономическая и существительного антропология.

1.2.3. Почему в советской марксисткой терминологии наука, изучающая народы-этносы и другие этнические образования, их происхождение (этногенез), состав, расселение, культурно-бытовые особенности, а также их материальную и духовную культуру имела название ЭКОНОМИЧЕСКАЯ ЭТНОГРАФИЯ объясняется тем, что в марксизме категория «личность» определялась аналогично «обществу» как «совокупность отношений», но в силу признания марксистами приоритета общественного над личным, предметом изучения считалось именно сообщество, для обозначения которого использовали термин «этнос» ((от др.-греч. ἔθνος — народ), поэтому и названием дисциплины стал термин ЭТНО-ГРАФИЯ (-графия от др.-греч. γράφω — пишу). А Anthropology (АНТРОПОЛОГИЯ) определяется цитатой: - Антропология — это научное изучение человечества, занимающееся человеческим поведением, биологией человека, культурой, обществом и лингвистикой как в настоящем, так и в прошлом, включая архаичных людей (гугловский перевод из источника Anthropology), поэтому в русском языке слово «антропология» можно расшифровать как наука о человеке (от др.-греч. ἄνθρωπος — человек и λόγος — наука). И, конечно, можно поспорить на предмет - какой из терминов лучше для дисциплины, чей предмет - это изучение возникновения и развития экономики как атрибута общества, но, так как всё, что понимается как ЭКОНОМИЧЕСКОЕ - и поведение, и отношения, мы можем объяснить лишь из свойств, выработанными в ходе эволюции обезьянам биологического рода Homo, то в названии дисциплины про эволюцию экономики логичнее иметь термин АНТРОПОЛОГИЯ.

1.2.4. При этом ЭКОНОМИЧЕСКАЯ АНТРОПОЛОГИЯ рассматривает человека лишь как представителя своего общества (в моей антропологии общество - это единица существования человечества в Природе), что может показаться аналогичным подходу марксистов, где человека был умозрительной сущностью - личностью-индивидом, понимаемой как совокупность отношений. Понятно, что в науке человек может быть лишь в виде абстрактной модели, и марксисты отчасти были правы, что рассматривали человека как совокупность отношений, характерных для того исторического этапа, когда он жил. Но, по-сути, это был лишь лозунг о происхождении этих отношений от неких противоречий между самопроизвольно развивающимися производительными силами и закостенелыми отношениями собственности. Слабость марксистского подхода состояла в неспособности объяснить развитие общества, и для сокрытия механистичности понимания прогресса марксисты придумали так называемый принцип историзма как особый подход, который, по их мнению, придает динамизм их исследованию истории, которому дали название - исторический материализм (Хотя сам термин придумали позже, думаю, личные исследования Маркса так же можно считать «историческим материализмом».) Однако, было ли это исследование «историческим», в смысле - охватывало ли оно всю историю человечества, так и «материалистичным», хотя бы в плане независимости от догм христианской церкви?

1.2.5. Если читатель подумал, что я начал критиковать марксизм, то он прав, ведь те марксисты, которые определяли ИСТОРИЮ предметом своего исследования, скорей всего даже не понимали, что тем самым он ограничивает временные рамки своего исследования периодом ЗАДОКУМЕНТИРОВАННОСТИ событий, как в узком смысле и определяется сама ИСТОРИЯ. Причина в незнании жителей 19 века, что еще есть и «доисторическая» история, даже еще более долгий - семидесяти-миллионов-летний - период эволюции приматов.

1.2.6. Тут читатель может возразить, что я зря придираюсь к марксизму, опираясь в критике на узкое значение слова «история», тогда как смысл «исторического» подхода состоит в выстраивании событий в последовательность, в которой предыдущее событие объясняет наступление последующего, но дело в том, что со временем в марксизме всё гораздо трагичнее. И причиной был главный догмат Маркса, который состоял в том, что Маркс назначил единственным движителем истории исключительно борьбу классов, поэтому исторический материализм мог охватывать лишь тот последний кусок истории, где марксисты-историки смогли найти хоть что-то, что можно было считать борьбой между классами. Фактор «классовой борьбы» превалировал над условием задокументированности событий, которое было сутью «исторического подхода», и не важно - были или нет письменные источники, но событие в историческом материализме не могло быть объяснено, так как для этого нужно было найти разделение состава общества на социальные классы. Конечно исторический материализм был настоящим прорывом в историографии, которая раньше представляла собой набор описаний событий по принципу «цари воевали», так как сочетание фактора классовой борьбы с принципом историзма позволило не только выстроить события в определенную последовательность, но и дать некое объяснение, пусть на уровне догадки, пусть не совсем точное с научной точки зрения, но вполне осмысленное.

1.3. Действительно, исторический материализм выглядит довольно целостным нарративом, а то, что он «обрезан снизу» по времени действия марксистским фактором «классовой борьбы» - это еще надо знать специально, о чем большинство марксистов - особенно ученые-историки, не говоря уже про антропологов и биологов - даже не подозревают, потому, начиная с Энгельса, и пишут научные работы, в которых главы семей считается представителями «господствующего класса», эксплуатирующих «класс трудящихся», состоящий из остальных членов семьи.

1.3.1. Мне представляется, что настоящие ученые, к которым я отношу Юрия Семёнова, понимали всю научную безнадежность марксистских подходов к истории человечества, но надеялись, что путем придумывания другого фактора, они всё же смогут продвинуться дальше вглубь истории. Думаю, что именно эта надежда заставила Семёнова создать самую серьезную теорию первобытности, надо признать, гениальную в попытках УГАДАТЬ причины, другое дело что она была обречена на несостоятельность по установкам самого основателя марксизма.

1.4. Среди причин научной несостоятельности советской и сегодняшней российской социальной этнографии и антропологии я уже называл ошибочный фактор классовой борьбы, но едва ли не более фатальным было желание Маркса иметь «первобытный коммунизм» в начале истории человечества.

1.4.1. Вообще-то, непонимание марксистскими историками, этнографами и антропологами положений собственной базовой экономической теории вызывает удивление. Думаю, причина в том, что студентам, которых учат на этнологов и антропологов, даже не говорят, что фактически им придется работать в рамках аксиоматики определенной экономической теории, и ценность их труда, когда они станут учеными, будет оцениваться как раз по разряду экономической науки. Самым показательным примером непонимания надо считать научный путь Юрия Ивановича Семёнова, который в поисках модернизации марксизма, в конце концов, пришел к экономической антропологии, и «уперся» в несостоятельность собственной экономической теории, которой для него была марксистская политэкономия. Семёнов надеялся, что через изучение древности он сможет подкрепить марксистскую экономическую теорию, а открылось, что сама политическая экономия принципиально не может быть распространена на период древности. И древнюю историю нельзя изучать при помощи методологии марксизма и сама реальная древность никак не подкрепляет марксизм. (По идее, оставалось лишь самому написать новую экономическую теорию, но ведь своей целью Семёнов ставил лишь модернизацию уже написанного марксизма.)

1.4.2. В период СССР у Семёнова просто не было иной парадигмы, но марксизм изначально был ложной социальной утопией, и крах СССР лишь сделал этот факт общеизвестным, поэтому попытка Семёнова модернизировать марксизм была обречена на провал, но я считаю, что творчество в сфере антропологии такого гениального человека образует целый этап в истории социальной науки. А вот современным российским антропологам, с моей точки зрения, не повезло, так как во время их творчества у них не было возможности опереться вообще хоть на какую-либо экономическую теорию, а в результате метаний от марксизма к западной экономической теории они стали отступниками от принципа линейности и стадиальности, которые были фундаментальными в теории линейно-эстафетной социальной эволюции, которую Семёнов оформил на основе концепции смены общественно-экономических формаций (приписываемой Марксу). Поэтому и современные биологи, по моему, так и запомнятся как прекрасные популяризаторы науки, так как для создания целостной теории им так же нужна новая экономическая теория, но они уже вряд ли признают НЕОКОНОМИКУ. Поэтому тенденции в эволюции тела представителей рода Homo от австралопитеков до анатомии современного человека еще находят объяснение в биологии, а вот для создания теории эволюции общества ни одна из известных экономических теорий как базовой не годится, так как они все неотвечают критерию научности, который разработала теория познания. Собственно, обоснованию этого тезиса и посвящена моя краткая теория истории экономической антропологии.

1.4.3. Однако эта надежда - понять древность человечества и создать теорию, наблюдаемая у марксистских историков, этнографов и антропологов, проистекала от непонимания установок самого Маркса, в первую очередь, о «первобытном коммунизме», который, надо признать, стал настоящим «шлагбаумом», который отец марксизма поставил перед марксистами на пути исследования прошлого. И суть проблемы уже была не в очевидном отсутствии в период первобытности социальных «классов», а в том, что сам «первобытный коммунизм» было личным желанием Маркса, тогда как в реальных единицах существования человечества никакого коммунизма (коммунализма) никогда не было. Эта была критичная ошибка отцов основателей, для самого марксизма - всего лишь очередная из тех, которые раскрывают его несостоятельность, зато по свой сути она была совсем уж фатальным запретом в марксистской парадигме на создание теории первобытности. (Так как я считаю ТЕОРИЮ ПЕРВОБЫТНОСТИ Юрия Семёнова вершиной марксизма, то получается, что сам Семёнов - уже фактом создания этой ТЕОРИИ - той фатальности установки Маркса не понимал, и это настоящая научная трагедия не только Юрия Ивановича, а всех марксистов-ученых в общественных науках, так как им приходится делать выбор между истиной и «первобытным коммунизмом», и они вынуждены оставаться марксистами, отказываясь от объективности ученого.) Надеюсь, что критический анализ теорий Семёнова позволит и читателю понять - почему до сих пор нет научной антропологии?

1.5. Сегодня уже все знают, что реальные люди сформировались в СТАЯХ австралопитеков, то есть, в сообществах обезьян с жесткой ИЕРАРХИЕЙ членов, которую возглавляет ВОЖАК (примером могут служить стаи павиан, которым выживание в саваннах обеспечивает иерархическая структура), и вызывает лишь удивление, что все этнологи и антропологи - по-прежнему - подходят к первобытным сообществам как эгалитарным. И, думается, причина отказа от иерархии - как структуры первых сообществ - не столько в боязни пойти против личного авторитета Маркса (ошибка то имела характер личной «хотелки»), просто у советских историков и антропологов не было возможности вырваться из марксистской парадигмы, которая и определяла понимание ученым и прошлого, и настоящего. Ведь отказаться от базовой экономической теории означает - лишится и методологических подходов, а для ученого - это его инструменты, поэтому при анализе теорий Семёнова - казалось бы антропологических - разбираться придётся с основами всего марксизма.

1.5.1. Так как Семенов как ученый находился в марксистской парадигме, то он даже не мог помыслить, что сам же Маркс, не только лишил историков и этнографов (антропологов) методологических инструментов для понимания доклассового общества, тем же -неверно определенным - фактором «классовой борьбы»), но и своим назначением несуществовавшего «первобытного коммунизма» как единственного строя на всем протяжение первобытности, на правах автора теории перекрыл марксистами - как своим последователям - всякую возможность понимания далекой древности.

1.5.2. Хотя краткая история экономической антропологии не предполагает подробных объяснений, но, думаю, я не могу продвигаться дальше без разъяснения следствий ошибочных положений Маркса. Во-первых, требуется разъяснение сути марксизма как совсем не экономической теории, ведь изначальной целью Маркса было доказательство его социальной теории о мировой пролетарской революции. А для теории революции - как взрыве социальных противоречий - нужна была теория о несправедливости распределения благ, для чего нужно было объяснить возникновение самого неравенства - и политического, и экономического, а так как сам Маркс не мог объяснить ни того, ни другого, то в качестве объяснения возникновения политического неравенства, он позаимствовал концепцию о классовой борьбе, а для объяснения причин экономического неравенства он придумывает подложную теорию о прибавочной стоимости, и ради её доказательства он и был вынужден предпринять походом в экономику. (Личные амбиции Маркса при создании марксистской теории состояли в создании некой социальной группы (рабочих революционеров), которую он - пусть лишь теоретически - всё же возглавил, но идея Маркса о революции зиждилась на двух положениях: - (1) о классовой борьбе как двигателе истории и (2) воровстве капиталистом прибавочной стоимости у рабочих.) И на фоне полного непонимания капиталистического производства В 19 веке - выдуманная специально, якобы, экономическая теория о прибавочной стоимости выглядела правдоподобной, ведь никто (а Маркс этим и воспользовался) не считал ТРУД - предпринимателя, управленцев и персонала предприятия - создающим СТОИМОСТЬ, и как верная она собой подкрепляла первую социальную теорию о классовой борьбе).

1.5.3. Для самого Маркса «классовая борьба» была реальны фактором, он считал её социальным проявлением глубинного экономического процесса, а именно, накопления противоречий между развивающимися производительными силами и отстающими отношениями собственности, что, по мнению Марса, и заставляет противостоять друг другу социальные классы. (Сам по себе, лозунг про «классовую борьбу» находил (и находит) поддержку у людей по той причине, что он опирается на низменные чувства приматов, инстинкты которых при любом распределении благ заставляют считать себя незаслуженно обделенным, и в конце 19 века и начале 20-ого «классовая борьба» воспринималась обществом как реальный фактор, ведь противопоставление-борьба между классами действительно имеет место, другое дело, что Маркс неправильно определил сами классы.) И, считая лозунг о «классовой борьбе» абсолютно неуязвимым (низменные инстинкты обезьян работают и у людей), Маркс вводит «классовую борьбу» - очевидно, социальный - в свою теорию, но, отметим, уже как фактор экономический. Больше того, нарушая собственный же принцип приоритета «экономического» над «социальным», Маркс выдвигает фактор классовой борьбы на роль главного движителя «прогресса», включая и экономический.

1.5.4. Собственно, нет особой нужды специально доказывать тот факт, что «классовая борьба» никаким фактором не была, а оставалась только броским лозунгом, ведь достаточно посмотреть на, казалось бы, самое должное место её применения, каким является переход от рабовладения к феодализму, где в истмате вообще нет никакого внятного объяснения (отчего постоянно возникают предложения объединить феодализм с рабовладением в одну формацию). А переход от племен к государству вообще объясняется двумя способами - (1) первое объяснение находится в в труде Энгельса «Возникновение семьи, частной собственности и государства», где возникновение рабовладения объясняется приступом алчности, внезапно охватившим глав патриархальных семей, но (2) в вопросе возникновения государства марксизм признает фантазию уже Гоббса об появлении государства как заключении «общественного договоре», который якобы непонятно кто заключал непонятно с кем, то есть, при объяснении возникновения государства Маркс и Энгельс отрекаются от собственного фактора «классовой борьбы», ведь возникновение рабства они считали тем же самым, что и процесс возникновения государства, но про свой фактор они нигде не вспоминают (может, по причине понимания, что тогда все будут над ними смеяться, так как никаких классов еще и быть не могло). (Поэтому когда в истмате мы видим описания - не только первобытности, но и рабовладельческого строя, то надо понимать, что они написаны без помощи собственного марксистского фактора «классовой борьбы», а значит, и весь раздел рабовладения, не говоря уже про первобытность, надо относить к жанру фантастики.) Поэтому я смело могу утверждать, что отцы основатели марксизма своим ошибочным фактором перекрыли не только путь к доклассовому обществу марксистским этнографам-антропологам, так еще и марксистских историков лишили возможности изучать вполне задокументированную рабовладельческую эпоху.

1.5.5. Сегодня даже не смешно читать в труде Энгельса «Происхождение семьи, частной собственности и государства» его гипотезу о [u]падение нравов[/u] как основной причине возникновения частной собственности и государства. Энгельс говорит про неожиданное [u]появления власти[/u] у глав патриархальных семей (будто этого не было ранее), так что даже жены и дети становятся их собственностью, и тут же он [u]мимоходом[/u] объясняет возникновение государства фантастическим СГОВОРОМ-СОГЛАШЕНИЕМ-ДОГОВОРОМ о начале войны ради приобретения рабов между этими главами семей. Получается, что по прихоти (даже без «щучьего велению») падших нравом глав семей [u]заиметь рабов[/u] - все до единого главы семей становятся классом рабовладельцев.

1.5.6. Для темы статьи важно отметить, что примером для выводов способах возникновения - и классов, и государства, и целого рабовладельческого строя - Маркс и Энгельс - в силу своего крайнего европоцентризма - выбрали Древнюю Грецию, даже не подумав, что реальные ахейцы пришли на Балканский полуостров из пределов Персидской империи, существовавшей до Греции уже тысячелетия, где было и рабовладение, так что будущие греки просто не могли не знать про рабовладение и устройство государства, что бы не изобретать все - даже не повторно, а первородно, как это приписал им Энгельс. Если кто подумал, что Энгельс тут ошибался, то он будет прав, но для самих Маркса и Энгельса - бывших немцами по национальности - эти идеи были не ошибкой, а их природным «германским» строем мышления. Эта исходная мировоззренческая позиция об исключительности Европы, основанная на идее превосходства во всех отношениях - «германцев-тевтонов» -как исключительных рас западных европейцев (то есть, расизме), сегодня называется термином - европоцентризм.

1.6. Не секрет, что сам Маркс, как житель Западной Европы 19 века, имел не только расистские взгляды, но и его теории были крайне европоцентричны. Для европейских ученых вообще свойственна убежденность в собственной исключительности, поэтому они даже не сомневаются, что эталоном многих общественных процессов является именно европейский вариант, что в историографии выглядело безумным, так как ход событий в Европе чаще всего был как раз искривлением естественного хода, вызванный уникальной историей европейского континента. Началом искривленности истории Европы можно считать довольно позднее заселение Европы индоевропейцами, которое по современным данным началось всего порядка 4-5 тысячелетий назад, когда многие Великие цивилизации (понимаемые как государства) уже существовали. Славяне - как носители гаплогруппы R1a (все носители R1 были выходцами из Алтая) - двигались с Востока (заняв территорию до Франции), а кельты (признаком германских племен стал культурный код, навязанный или перенятый у кельтов), бывшие носителями гаплогруппы R1b, прошли по Северной Африке и уже через Гибралтарский пролив начали захватывать Европу с Запада (вытесняя славян).

1.6.1. Для критики марксизма важно то обстоятельство, что освоение Европы происходило в период, когда уже существовали Великие цивилизации Востока, а Маркс и Энгельс (для теории не важно, что они не знали) упорно выдвигали древнегреческий род на роль прародителя не только европейской цивилизации, но и мировой. Реально же торговые средиземноморские империи - Древняя Греция и Древний Рим - складывались как экономические придатки для уже существовавших долгое время восточных империй, экономически они не были самодостаточными, так как процветали лишь за счет перекачки золота и серебра в страны более развитого Востока. Но так случилось, что Западная Европа стала местом зарождения капитализма, который и сделал Европу самым сильным регионом мира, и в военном, и в технологическом отношении, поэтому европейцы возомнили себя центром вселенной, и важно отметить - сумели-таки навязать остальным народам планеты представление о себе как первооткрывателях всех других уголков планеты, которые, по мнению европейцев, основанном на их природном расизме, до их прихода были отсталыми во всех отношениях.

1.6.2. Поэтому для антропологии и этнологии этот европоцентризм был (и остается) серьезным препятствием для объективности научного анализа, так как оценка археологических находок, большая часть которых была найдена как раз на территориях колоний европейских держав, производилась учеными метрополий. Сегодня же в результате этого «зазнайства» западных европейцев достоверность множества археологических данных и научных трудов по антропологии поставлена под сомнение, ведь авторы антропологических теорий накладывали (-ют) свое личные европоцентричные комплексы на ошибки авторов экономических теорий.

1.6.3. Европоцентризм (и подобные ему -центризмы) надо постоянно учитывать как фактор, влияющий на объективность автора научного текста. Среди россиян, разделяющих многие ценности с западными европейцами, расизм присутствует лишь на бытовом уровне, а вот европоцентризм искоренить не удается, так как европоцентризм происходит от завышения автором личной значимости на ложных основаниях, а повышение своего статуса любыми методами свойственно всем обезьянам.

1.7. Однако для антропологов - расизм и европоцентричность, пронизывающие всю европейскую культуру, были лишь препятствиями, тогда как фатальным надо считать исторический казус с «проскакиванием» всех экономических теорий мимо эволюционной теории Дарвина.

1.7.1. Так сложилось, что благодаря феномену зарождения капитализма именно в Западной Европе, экономическая мысль на этом континенте развивалась ускоренными темпами, так что обогнала все остальные, включая и дисциплины, изучающих ЧЕЛОВЕКА, хотя он, очевидно, и должен был быть субъектом этих теорий. В силу крайней необходимости понять стремительные изменения в экономике европейских стран, вступивших на путь капитализма, экономические теории появлялись даже без понимания самого ЧЕЛОВЕКА и ОБЩЕСТВА, должные по-определению быть предметом этих теорий, но в силу продолжавшегося господства догматов церкви в знаниях, ЧЕЛОВЕК еще считался творением Бога из глины, да и ОБЩЕСТВО понималось как единение единоверцев (мир). Однако уже в позднем Средневековье появлялись мыслители, личные гипотезы которых даже стали принимать как «науку», хотя при отсутствии научного понимания самого ЧЕЛОВЕКА и ОБЩЕСТВА, это были лишь догадки авторов (угадывания) о сути явлений. Закономерно, что первая серьезная экономическая теория в виде «политической экономии» появляется в Великобритании, в которой после буржуазной революции начинаться экономический подъем.

1.7.2. В период буржуазных революций в Европе - как «оружие» против аристократов - книга «Богатство народов» шотландского энциклопедиста Адама Смита вызвала восторженный прием, но когда в основных странах Западной Европы к власти приходит сама буржуазия, то выясняется, что политэкономия, ранее горячо любимая и почитаемая как обвинительный приговор сословию аристократов как противников прогресса, новым элитам - из капиталистов, уже породнившихся с аристократами - становится неугодной. И основной причиной недовольства политэкономии со стороны капиталистических элит было положение ТРУДОВОЙ теории стоимости о ТРУДЕ как факторе СТОИМОСТИ, которое делала «РАБОЧЕГО» создателем всех ценностей, при том, что сами рабочие не становились владельцами этих ценности, что и порождало мысль о несправедливом устройстве капиталистического производства как грабеже капиталистом - владельцем предприятия - своих рабочих. (Элита оказывала давление на политэкономов, выходцев из того же буржуазного сословия, но те сами попали в теоретический тупик, когда по непонятным причинам отказались от учения Адама Смита о РАЗДЕЛЕНИИ ТРУДА, а без возможности развития - вся политэкономия (включая и марксистскую) была обречена на невозможность стать наукой.) Поэтому, когда в последней трети 19 века властям европейских государств (а, судя по всему, они уже поняли бесполезность политэкономии) подворачивается новая псевдо-экономическая концепция (от экономистов практиков) по названию маржинализм (от margo - предел, граница), абсолютно антинаучная, но устраивающая правящих элит, больше уже по идеологическим соображениям, впрочем, и тем, что отрицала вообще ТРУД в качестве мерила СТОИМОСТИ.

1.7.3. Тут для читателя нужно некоторое дополнительное разъяснение, ведь в СССР об этом почти не говорили, что в конце 19 века элиты капиталистических стран для того, чтобы перейти к политике тотального обмана своих народов, каким является «либерализм» (как перехват капиталистическими элитами лозунгов Великой французской революции), отрекаются от, якобы, своей же - ранее восторженно принятой - «буржуазной» политической экономии, и признают официальной экономической наукой антинаучный маржинализм во всех его изводах. Но, чуть позже после Октябрьской революции 1917 года уже победившие большевики в России берут антикапиталистический вариант политической экономии, автором которой был немецкий философ по имени Карл Маркс, в качестве основы уже своей идеологи - «коммунистической» как противодействие западному «либерализму». (Если Ленин еще верил в Маркса, то Сталин, уже понявший никчемность марксизма для практического применения в СССР, ведь марксизм был про капитализм на Западе, а Сталин строил уже как бы «социализм», то из науки он перевел его в статус лишь скрижалей веры коммунистов.) Поэтому в начале 20 века - в результате идеологического противостояния - возникла странная для науки ситуация - признание «истинными» в одно и то же время ДВУХ экономических теорий.

1.7.4. Понятно, что при параллельном существовании одновременно двух - признаваемых научными - экономических теорий, в блоке западных капиталистических стран появилась и две разные науки, в предмет изучения которых входили вопросы появления и развития человеческих сообществ, на Западе -антропология, а в СССР - этнография. Собственно, дело было не в разных названиях, казалось бы одной и той же науки про одну и туже эволюцию, а в том, что их базовые экономические концепции - две разные, которые как выяснилось к середине 20 века сразу обе - оказались несовместимыми с эволюционизмом.

1.7.5. Далее я буду подробно объяснять почему методологический индивидуализм, бывший исходным подходом в понимании человека, которым была заражена - без возможности излечения - вся европейская наука (включая марксизм), не позволял ей быть настоящей наукой, но объяснение несовместимости европейской науки с эволюционизмом надо начинать с исторического казуса, суть которого состояла в том, что (1) возникновение маржинализма (1871-1874), вызванного теоретическим тупиком политэкономии, и (2) марксизма (если считать его возникновением публикацию первого тома «Капитала» в 1867 году) происходили в один и тот же очень короткий исторический период от середины до последней трети 19 века, когда и Дарвин публикует свои книги про эволюцию: - «Происхождение видов путём естественного отбора...» в 1859 году, а в 1871 году - более конкретную - «Происхождение человека и половой подбор».

1.7.6. Про теории маржиналистов разговор отдельный, но так как они отрицают существование общества как системы, то весь анализ сводится к разбору обстоятельств, объясняющих несовместимость эволюционизма только с марксизмом. Надо сказать, что дело не столько в том, что книги Дарвина, а значит, и теория о происхождении человека, ставящая вид современных людей на должное место в ряду приматов, были опубликованы позже Капитала, ведь в Европе образованные люди второй половины 19 века (к которым надо относить и Маркса и Энгельса) вполне понимали «происхождение человека от обезьяны», а в том, что анти-эволюционной была вся парадигма европейской науки, так как её стержнем был принцип методологического индивидуализма. Дело в том что в условиях отсутствия знания о природе человека древнегреческие философы понимали ЧЕЛОВЕКА как социальный атом (а Цицерон лишь перевел это слово как italic]Individuum[/italic]), созданный неким Создателем и, который ради реализации своих интересов объединятся с другими ИНДИВИДАМИ в ОБЩЕСТВО, которого как античные философы не видели, потому по причине невидимости не считали реальной сущностью, а лишь воображаемой - по аналогии с математическим множеством. Так как европейские ученые с гордость считали себя непосредственными продолжателями античной мысли, то положение о первичности ИНДИВИДА как любого проявления ОБЩЕСТВА (сводимости общественного к индивиду) стало фундаментальным для всей общественной мысли Европы. Этот индивидуализм пронизывал все положения европейской мысли настолько глубоко и фундаментально, что методологический индивидуализма как принцип был выявлен только в начале 20 века.

Ведь "пафос" этого принципа совсем в ином, - в стремлении исключить из научного рассуждения такие надындивидуальные феномены, как "коллектив", "класс", "организация", "общество" или "регион", не в качестве эмпирически фиксируемых объектов, а в виде самостоятельных акторов, действующих в том же смысле, в каком действуют конкретные индивиды.
Источник - статья Перспективы "экономического империализма" доктора экономических наук В. Л. Тамбовцева

1.7.7. Причиной становления методологического индивидуализма тканью всей европейской культуры надо считать саму историю европейской науки, когда ослабление духовного гнета католической церкви в эпоху Возрождения позволило европейским мыслителям познакомиться с идеями античных философов, а так как в то время европейская мысль по сравнению с античной была просто убогой, то ученые Европы и приняли античную философию как откровение. Стало считаться престижным, если автор в тексте любого античного философа находил несколько слов, которые можно было посчитать источником для его собственной гипотезы, но такое преклонение перед античной философией сыграло злую шутку со всей европейской мыслью, так как предполагало безусловную истинность самой античной мысли (кроме того, что термины развитой рыночной экономики Древнего Рима вытеснили из языков термины натурального обмена, так что европейским экономистам стало трудно понимать дорыночную безденежную экономику). Тут не надо путать с требованиями к структуре научно-исследовательской программе как исторических слоев всех мыслей людей по данному вопросу, я говорю о сформированной веками европейскими мыслителями религиозной схемы мышления, когда ссылка на текст античных философов, понимаемых едва ли богами, ну, или инопланетным высокоразвитым разумом, является неопровержимым аргументом. Истина уже добыта античным философом, надо лишь найти у одного из них подходящую цитату, а если нашел, то личная теория, ставшая за счет ссылки ПРОДОЛЖЕНИЕМ идей богов, безусловно не может быть опровергнута критикой, ведь тогда критик покушается на исходный постулат теории, высказанный самим античным богом.

1.7.8. Индивидуализм и аксиоматический принцип мышления стали едва ли не родовой характеристикой европейцев, однако, задавая стройность мышлению европейцев, они же и стали причинами, которые завел науку - не в тупик, а к полному краху, так как еще в середине 20 века открылось, что всё здание науки построено на пустоте, каковой является методологический индивидуализм, который сам есть всего лишь многотысячелетнее заблуждение от незнания людьми собственной обезьяньей природы.

1.7.9. Религиозная схема мышления западных европейцев сформировалась благодаря опять же уникальности истории Европы, ведь сама европейская наука возникала под жестким надзором церкви, само Возрождение хоть и было вынужденной реакцией церкви, но она пыталась его возглавить, да и, хотя в эпоху Просвещения преобладает восприятие человека как независимой и разумной личности с неограниченными возможностями, но это представление о человеке лишь косвенно противоречило догматам. Главное, что понятие индивидуальности каждой личности как фундамент мировоззрения европейцев не противоречило установкам церкви об одномоментном сотворении ЧЕЛОВЕКА Создателем в лице библейского Бога. И творчество ученых в Европе (большинство было верующими) всегда понималось как проявление их личной индивидуальности, и этот, даже не уклон, а перехлест западноевропейской культуры в сторону индивидуализма объясняет становление методологического индивидуализм тканью всей мировой науки, так как вся она по своему происхождению европейская.

1.8. Так как я продолжаю выяснять проблемы марксизма, мешающие появиться науке, изучающей человека, то, думаю, читатель уже понял, что в этой главе я буду рассматривать соотношение методологического индивидуализма и теорий Маркса.

1.8.1. В западной мысли по причине господства методологического индивидуализма, ни субъект, ни общество - не имеют объяснение своего происхождения (разве, что ЧЕЛОВЕК - это глиняная фигурка слепленная Богом). По факту в теориях есть лишь слова, а их значение определяют те функции, которые авторы теорий приписывают моделям человека и общества, но при отсутствии понимания, автору ничего не стоит через аксиоматику приписать термину именно те функции, наличия которых он потом с успехом доказывает в своей теории. Собственно, на этом порочном круге тавтологии стоит вся ортодоксальная маржиналистская концепция (экономиксисты настолько не знают ядро собственной концепции, что доказывать то, что у них в аксиоматике). И, как ни странно - этим же занимаются марксисты.

Думаю, сам Маркс даже не догадывался, что его представление об обществе свидетельствует о его признании версии о божественном происхождение человека.

1.8.2. Для обоснования понимания нужно рассмотреть последовательность рассуждений. Поначалу примем к сведению, что как это типично для Маркса, он сам ответ на вопрос о возникновении общества не дал, а «спихнул» его на неизвестную ему до-общественную формацию, которую назвал термином «человеческое стадо», выбранное им лишь за то что в стаде нет иерархии. И хотя в немецком языке - и «стадо», и «стая» обозначаются одним словом «Herde», но Марксу для обоснования нравящегося ему пункта об «первобытном коммунизме» (опять эта злосчастная «хотелка») нужно было только его значение - СТАДО, понимаемое Марксом как множество атомарных индивидов, ведь при значении «Herde» как СТАЯ ему пришлось бы признать наличие иерархии среди членов, которая уничтожала это страстное желание Маркса видеть в первобытном обществе «коммунизм». И тут - у Маркса произошел разлом с реальностью, ведь в Природе приматы живут как раз в СТАЯХ с иерархией, которую возглавляет ВОЖАК (а современным примером стаи австралопитеков могут быть лишь стаи павиан с вожаками, обладающих деспотичной властью), и даже, если Маркс этого не знал в своем 19 веке, то это не «обеляет» его от вины за ошибку, которая именно от него разошлась как фундаментальный пункт в мировоззрение миллиардов людей.

1.8.3. А сама ошибочная убежденность Маркса в том, что структурой первого общества есть несруктурированное СТАДО (в смысле - тождественное «математическому множеству» состоящих из элементов, которые между собой ни чем не связаны, кроме желания наблюдателя) - проистекала из модного среди атеистов в 19 веке представления о Золотом веке благоденствия, когда в соответствии с этой легендой - атомарные ИНДИВИДЫ, до этого существующие порознь в пространстве, «сгустились» во множества-сообщества. Потом это заблуждение у Маркса и Энгельса укрепила еще и книга Моргана, в которой американский этнограф выдвигал гипотезу, что когда-то - в самом начале или в непосредственном «пред-обществе» - у людей был безудержный промискуитет, а свободу половых связей отцы марксизма не могли представлять иначе, кроме как признак отсутствия иерархии, который они считали и главным определяющим признаком коммунизма.

1.8.4. Собственно, и четвертый классик максимализма, как называют Юрия Семёнова, исходя из того, что творчество Семёнова и есть вершина исторического материализма, так же точно понимал «уравниловку в объемах потребления» как признак «коммунизма», поэтому в своих работах он продолжал доказывать положение о «первобытном коммунизме», не осознавая его как ошибку, фатальную для марксизма, и, не только в плане соответствия критерию научности, но и как признак антирелигиозности учения. А так как марксисты (а Юрия Семенова надо считать не только умнейшем человеком, но и подвижником марксизма) от своей догмы о первобытном коммунизме» отречься не могут, то марксистской версией происхождения общества надо считать античный миф о Золотом племени (как я уже сказал, который для атеистов 19 века считался прогрессивной альтернативой библейской сказке, и Маркс не мог его не разделять), но который, по-сути, является лишь переложением библейской сказки о Рае.

1.8.5. Дополнительным доказательство принадлежности марксизма к теориям креационизма является использование античного же понятия ЛИЧНОСТЬ-ИНДИВИД, так как в столь далекой древности у людей, которые создавали понятие ИНДИВИД путем вложения в это слово - в виде его значения - собственного еще дикарского представления о самих себе, и не могло быть иного представления о сотворения человека, кроме мнения о одномоментном сотворении его неким СОЗДАТЕЛЕМ, под которым прекрасно можно понимать и христианского Бога. По результатам этих рассуждений, можно сказать, что все марксисты (Маркс, Энгельс, Семёнов и, страшно сказать, Ленин и Сталин) уже тем, что пользовались понятиями ЛИЧНОСТЬ-ИНДИВИД и ОБЩЕСТВО в понимании как «множество» могут быть причислены к верующими в библейскую версию создания - и человека, и общества - неким СОЗДАТЕЛЕМ, а то, что они не знали, точнее - до конца не вникли в ошибочность этого пункта теории Маркса, их не спасает от признания их верующими в Бога.

ЗАМЕЧАНИЕ 2 по поводу - а может ли верующий в Бога быть ученым? Конечно, ответ - есть забегание вперед, но на примере, якобы, атеиста Марса - можно сказать, что для личной ОБЪЕКТИВНОСТИ настоящий ученый может и должен ВЕРИТЬ в Создателя нашей Вселенной. Космогония не способна объяснить ПРИЧИНУ Большого взрыва (этого людям просто не дано узнать никогда), но она не может и опровергнуть существование ОРГАНИЗАТОРА этого взрыва, а так как мышлению человека свойственно искать ПЕРВОПРИЧИНУ всего, то для психического равновесия учёный ДОЛЖЕН ВЕРИТЬ в Создателя Природы. А атеизм - это лишь отрицание Бога, чего доказать не дано, и эта позиция не совместима с самим понятием «ученый».

1.8.6. Для НОВОЙ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ АНТРОПОЛОГИИ интерес представляет подход к понятиям «человек» и «общество» во стороны создателя НЕОКОНОМИКИ. Мне - категоричный отказ Григорьева от аксиоматического метода казался слишком радикальным, а отказ от определений я посчитал отказом от выработки собственной терминологии (но ни одна теория не может обойтись без создания собственного языка), и, думаю, читатель уже понял, что сегодня и НЕОКОНОМИКА Григорьева фактически не имеет научного понимания «субъекта» и «общества». Понятно, что модель человека в НЕОКОНОМИКЕ и понимание общества должно и может быть взято только из антропологии, но в самой ортодоксальной антропологии еще царит методологический индивидуализм, что проявляется в том, что даже такие российские физические антропологи (биологи), как Станислав Дробышевский, называют первично общество «стадом», прекрасно зная про то, что обезьяны живут в стаях, но они не в силах перечить авторитету Маркса.

1.8.7. Однако, в свое время Семёнов был прав, когда говорил, что более-менее серьезная антропология может быть «только» на концептуальной основе марксизма, но он вряд ли понимал, что и положения самого же марксизма препятствует пониманию структуры сообществ. Так как марксизм не совместим с эволюционизмом, то мы видим, что современные антропологи (ортодоксальные) подменяют эволюцию последовательностью видов, а структура единиц существования этих видов они вообще исключают из собственной сферы изучения, примером чему может служить физическая антропология, сузившая свой предмет до дискретной биологии дискретных видов человека. И этому есть причины, так как материальная культура древних людей (которая и есть - едва ли не основной предмет антропологии), очевидно, была большей частью деревянная, потому сохраняется плохо, а реконструировать структуру сообществ сегодня можно, только исходя из теории систем, которой антропологов, понятное дело, на традиционных кафедрах не учат. И получается, что в недрах самой антропологи просто некому создавать теорию о структуре первобытного общества. (Сегодня любой ученый, в первую очередь, должен быть математиком и уже, только освоив теорию систем и теорию познания, аспирант может специализироваться в экономиста и антрополога.)

1.6.5. Думаю, читатель уже понял, что ему для вхождения в НОВУЮ ЭКОНОМИЧЕСКУЮ АНТРОПОЛОГИИ нужно познакомиться с биографией историка и этнографа Юрия Семёнова и экономиста Олега Григорьева.) Возможно, Олег Григорьев когда-нибудь и сам бы пришел к антропологии, но - по логике происхождения Григорьева как учёного - его понимание «субъекта» и «общества», которое, соответственно, вошло в терминологию НЕОКОНОМИКИ, были заимствованы из марксизма. Поэтому сегодня НЕОКОНОМИКА, не смотря на прорывные идеи, по-сути, есть лишь новая критика прежних экономических теорий при помощи фактора РАЗДЕЛЕНИЯ ТРУДА, которую сам же Григорьев охарактеризовал как ТЕОРИЯ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ИСТОРИИ, не особо задумываясь над тем, что названием для полноценной экономической теории может быть лишь словосочетание - ТЕОРИЯ ЭКОНОМИКИ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА, что равносильно названию ЭКОНОМИЧЕСКАЯ АНТРОПОЛОГИЯ. Собственно, именно этот промах Григорьева я решил исправить данным трудом, но и моя бы работа была бы неполноценной, если бы я не поставил вопрос о смысле и цели существования человечества.

1.8. Современный экономический кризис наконец-то прекратил абсурд, существовавший не одно тысячелетие, когда люди создавали гипотезы, не имея понятия о природе человека, а возникновение общества представляли как заключение каких-то договоров о правилах общежития. И кроме объективной невозможности иметь настоящие знания о человеке и обществе, главным надо считать то обстоятельство, что эти знания не требовались элитам. Ведь они никакого перехода из предшествующей формации в следующую не происходило, всю известную историю - формой единицы существования людей было ГОСУДАРСТВО. А сегодняшний интерес к схеме процесса ПЕРЕХОДА вызван предчувствием того, что настоящий кризис, определяемый ортодоксальными учеными как системный кризис капитализма, имеет выход только через ПЕРЕХОД в СЛЕДУЮЩУЮ ФОРМАЦИЮ. Но беда в том, что сама нынешняя ортодоксальная наука не может дать объяснения не только ПРЕДСТОЯЩЕМУ ПЕРЕХОДУ, она не может объяснить даже ПРЕДЫДУЩИЙ, так как её самой, как знания - хотя бы более-менее приближенного к истине - не существует. По-определению таковой должна быть новая экономическая антропология, и первым вопрос, на который новая антропология должна дать ответ это - а какова цель возникновения и существования самого человечества, или более шире - какова цель Природы в создании разумной жизни?, и еще шире - какова цель возникновения самой живой природы во Вселенной? (При том что человечеству, даже в Космогонии не дано знать ответ на глобальный вопрос - а зачем появилась сама Вселенная?

1.9. Людям не дано узнать цель сотворения Вселенной, но ученые уже далеко продвинулись в понимании законов нашего мира. И в космологии на людей смотрят как на всего лишь носители генов - тех белковых полимеров на основе углерода, которые умеют воспроизводить себя. Мы - в смысле - всё человечество, включая людей, занимающихся изучением Космоса, не могут ответить на вопрос - почему Вселенная устроена так, что 4 миллиарда лет назад, благодаря сочетанию химического состава и климатическим условиям на поверхности планеты Земля, третьей от звезды по имени Солнце, в массовом порядке стали появляться белковые соединения?.Однако настоящее чудо состояло не в самопроизвольном появлении белковых молекул, что является рядовым событием на многих планетах, а в способности их самовоспроизводить себя. Именно на уровне первых самовоспроизводящихся белковых молекул происходит выработка принципа жизни - произвести как можно больше собственных копий, что потом и стало смыслом существования всех живых организмов, так как они сами есть всего лишь носителе тех белковых молекул которые в себе несут информацию о том как надо воспроизводить себе подобных. И отдельна живая особь является лишь фабрикой, имеющей в себе механизм воспроизводства генома.

1.9.1. И ученые, изучающие Вселенную, как её общую структуру, так и, изучающие - из чего же состоит её субстанция, невольно приходят к выводу, что наша Вселенная есть некий эксперимент - при помощи физики и химии - по реализации учебника математики. Задумку самого Экспериментатора человечеству знать не дано, даже не дано знать ответа на вопрос - а есть ли он сам, этот Экспериментатор, но, исходя из цели белков, как неограниченное воспроизводство себе подобных, найденной ими еще без какой-либо разумности, мы может сказать и про цель всей живой материи - экспансия как можно большего пространства, так как для безграничного воспроизводства нужны и безграничные ресурсы. Понятно, что при такой цели живой материи она не может ограничиться ресурсами одной планеты - ей просто необходимы ресурсы других планет, и тут мы логически приходим к формулированию задачи и цели человечества - как реализация целей белковых молекул распространить себя как можно дальше в Космосе.

1.9.2. Геномы, которые и есть живая материя, никак не планировали, что их выход в Космос осуществят представители какого-то конкретного вида приматов Homo sapiens, но для того, чтобы реализовать этот выход, требовалось построить космические корабли, а осуществить этот выход в Космос могли лишь разумные существа. (И, действительно, когда мы понимаем эту цель человечества, то невольно возникает мысль, что и эволюция есть так же целенаправленный эксперимент некоего НАБЛЮДАТЕЛЯ по выращиванию хотя бы одного вида животных, обладающего разумом. Будто сам НАБЛЮДАТЕЛЬ знал заранее, что и сама Планета будет эволюционировать так, что жизнь на ней не исчезнет по причине катастроф, и когда-нибудь, но - всё же задолго до умирания самой планеты - появиться некий вид животных, обладающий разумом достаточным, чтобы построить космические носители, способные разнести гены земной живой материи в как можно больше число уголков Космоса, прежде, чем сам это разумный вид погибнет. Ведь понятно, что самим людям полететь в дальний Космос не позволит физическое строение их тела, но человечество может отправить механизмы, способные воспроизвести живую материю (может, и себя любимых) на других планетах в других «солнечных» системах.)

1.9.3. Однако для построения космических кораблей, на которых гены будут осваивать Космос, нужен очень высокий уровень технологий, который мог быть достигнут только в ходе социальной и экономической эволюция форм единиц существования разумных животных на планете. Для того, что разумным существам можно достичь уровня технологий создания межпланетных кораблей у них должна быть развитая экономика, под которой теперь, благодаря Олегу Григорьеву мы понимаем СИСТЕМУ РАЗДЕЛЕНИЯ ТРУДА.

1.9.4. А СРТ развивается путем повышения степени разделения труда, и этот процесс углубления разделения труда внешне выглядел как дробление существующих операций на несколько новых - для исполнителя более простых и легких, так как через изобретение новых орудий труда (приспособления-механизмы-станки-роботы) происходит замена усилий самого человека силами Природы. Но дробление старых на несколько новых операций, соответственно, требует и большего ЧИСЛА исполнителей в техпроцессе. И если мы подразумеваем, что надо будет построить немыслимо сложные космически корабли, которые понесут не саму белковую жизнь (белковые молекулы при перелете просто распадутся на атомы), а лишь механизмы, умеющие воспроизводить живую материю на далеких планетах, то в техпроцессе их изготовления обязаны будут участвовать миллиарды людей. А это означает, что ждля получения огромной ЧИСЛЕННОСТИ людей все сегодняшние единицы существования человечества должны будут объединиться в одну Планетарную цивилизацию. И сегодня, когда человечество как раз на пороге этого объединения, для понимания того, каким способом можно этот процесс пройти наилучшим способом, нужно знать - а как происходили все предыдущее объединения единиц человечества, которые в концепции общественно-экономических формаций называли переходом из одной формации в другую? Именно изучение этих слияний единиц человечества - что их заставляло сливаться и почему структура новой единицы становилась такой, как мы её знаем, - и является предметом экономической антропологии. (Поэтому для новой антропологии название СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКАЯ АНТРОПОЛОГИЯ соответствовало бы даже больше, но это пусть уже решает автор другой монографии.)

1.9.5. В НЕОКОНОМИКЕ, как называется новая экономическая теория Олега Григорьева, это объединение единиц человечества выглядит как СЛИЯНИЕ их систем разделения труда (экономик) в одну большую. Так как большая численность людей является условием для повышения степени разделения труда, то по той причине, что в новообразованной единице человечества, возникшей в результате объединения нескольким меньших, можно будет создать на порядок более длинные и переплетенные синергией технологические цепочки, можно будет производить все предметы потребления еще с меньшими затратами человеческого труда=времени. (После того, как мы заменяем физические усилия человека на силы Природы, трудозатраты исполнителя операции сводятся ко времени участия - как наблюдателя с 2-мя кнопками - в техпроцессе.)[/size]

Человек и Вселенная

Людям не дано узнать цель сотворения Вселенной, но ученые уже далеко продвинулись в понимании законов нашего мира. И в космологи на людей смотрят как на всего лишь носители генов - тех белковых полимеров, которые 4 миллиарда лет назад приняли решение выйти в Космос и распространиться по Вселенной, для чего им было надо устроить биологическую эволюцию с целю появления вида разумных животных, способных вывести белки за пределы нашей третьей планеты от Солнца. Однако для построения космических кораблей, на котором гены начнут осваивать Космос, нужен очень высокий уровень технологий, который мог быть достигнут в ходе социальной и экономической эволюция форм существования разумных животных, который внешне выглядел (так думали люди до неокономики) как переход из одной формации в другую, а реально происходило слияние мелких систем разделения труда в более масштабную.

ЭКОНОМИЧЕСКАЯ АНТРОПОЛОГИЯ

Учебник экономической антропологии

ОГЛАВЛЕНИЕ

I. ПРЕДИСЛОВИЕ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ АНТРОПОЛОГИИ

Человек и Вселенная

Вселенная. Как появилась материя
Зарождение жизни на планете Земля
Цель эволюции или предназначение людей

Появление Человека

Возникновение Вселенной

Появление Жизни

Биологическая эволюция

Почему наша Вселенная такая, что в ней могла зародиться жизнь

Лекция на youtube.com, лектор Борис Штерн: "Откуда взялась Вселенная?" 13 авг. 2015 г.

Михаил Никитин: "Зарождение жизни на Земле и других планетах" 23 мар. 2017 г.

Михаил Никитин: "Место происхождения жизни. Первичный бульон, пицца и майонез" 20 мар. 2018 г.

ЭКОНОМИЧЕСКАЯ АНТРОПОЛОГИЯ

неокономика

Ортодоксальные - марксизм и маржинализм

теория познания

принцип однозначности термина

неоклассическая экономическая теория (economics)

политическая экономия

теория экономической истории

теория единиц человечества

исторический материализм

линейная концепция социально-экономических формаций

экономическая антропология
Экономическая антропология Семёнов

Оставьте комментарий!

Ваше имя
Используйте нормальные имена. Ваш комментарий будет опубликован после проверки.

Если вы уже зарегистрированы как комментатор или хотите зарегистрироваться, укажите пароль и свой действующий email. При регистрации на указанный адрес придет письмо с кодом активации и ссылкой на ваш персональный аккаунт, где вы сможете изменить свои данные, включая адрес сайта, ник, описание, контакты и т.д., а также подписку на новые комментарии.

Loginza

Введите нижние символы

Защита от спама: введите только нижние символы

(обязательно)