теория потребностей

29.01.2020. Хочу сразу предупредить читателя, что критика теории потребностей, которая выложена на странице - выполнена с позиций НЕОКОНОМИКИ (как называется новая российская экономическая теория), хотя проблемы потребности в экономической теории происходят от научного подлога, совершенного основателями неоклассической экономической теории. Если читателя проблема потребностей интересует профессионально, то ТЕОРИЯ ПОТРЕБНОСТЕЙ в моем исполнении и в соответствии с методологией неокономики будет после критики теории потребностей. Так как мировой экономический кризис высветил несостоятельность ортодоксальной науки, то предстоит переосмысливание многих положений, поэтому я заранее теории потребностей переместил в рубрику экономическая антропология.

1.2. Понять обстоятельства, благодаря которым понятие потребность, являющееся категорией психологии, было взято в буржуазную политическую экономию, нельзя без экскурса в историю экономической мысли. Считается, что настоящая экономическая наука появилась в XIX веке и ее основателем был Адам Смит, назвавший свою теорию термином - политическая экономия. В начале XIX век в «адамсмитовской» классической политэкономии происходит раскол по отношению к трудовой теории стоимости. Карл Маркс, основоположник марксизма, признающего зависимость стоимости от размера вложенного труда, назвал направление, признающее только теорию полезности, термином - буржуазная политэкономия.

1. что означает вводимое понятие ПОЛЕЗНОСТЬ, если его - как свойство - приходится приписывать даже [u]вредным для здоровья[/u] предметам?
2. как выводить единое понятие ПОЛЕЗНОСТЬ из потребностей [u]разной природы[/u], ведь биологические и социальные потребности [u]вместе объединяет лишь одно общее название[/u]?

2.1. Понятно, что потребности как категории психологии, экономистов не интересовали, они понадобились лишь для объяснения причин (точнее - мотивов) деятельности людей в экономике. В марксизме с мотивами людей было довольно ясно, так как признавалось существование общества и даже модель человека в марксизме представляла собой некий набор общественных отношений. А вот буржуазным политэкономам создать свою модель человека было не из чего, хотя предметом изучения своей теории они выбрали как раз поведение индивидуума и его субъективные оценки товаров.

2.2. Для лучшего понимания я напомню представления об обществе, царившие в XIX веке в общественных науках. Часть ученых, к которым относились и марксисты, признавали реальность общества как сущности, не сводимой к множеству его членов, а другая часть - считала, что реальным является лишь человек, которого они рассматривали как атомарного индивида - типа некоего субъкта, лишенного каких-либо связей с другими. Последние считали, что есть только индивид, его м нужно изучать, а какие-то там социальные группы и само общество, по их мнению, есть лишь временные скопления-множества, возникающие путем объединения и вхождения индивидов по их личному желанию. Так как буржуазные политэкономы не признавали общество, как объективно существующую структуру, то все экономические отношения у них и не могли выходить за рамки межличностных отношений между индивидуумами.

2.3. Все было бы хорошо, если бы предметом изучения было бы поведение одного единственного индивидуума, но не создавать же теорию для описания поведения одного человека, а в реальной жизни много людей совершали столь много разнонаправленных действий, что мотивы их поступков нельзя было сгруппировать даже по нескольким группам, что позволило бы объяснять деятельность людей хотя бы в сфере экономики. Поэтому буржуазные политэкономы начинают отсекать у первоначальной модели человека в теории «сторонние» - как им казалось - свойства, так что у Homo economicus от человеческих остались лишь - эгоизм и неограниченная алчность кадавра.

2.4. Так как у модельного человека осталась лишь безграничная жадность, то целью этой модели могла быть лишь неограниченная погоня за новыми товарами. Но сам товар - как предмет обмена в руках другого - был внешним по отношению к модели человека и связать их между собой можно было неким свойством, понимаемым как способность товаров-вещей-предметов удовлетворять потребности человека, и это свойство экономисты назвали терминами: - utility в английском, Nutzen в немецком, для которых аналогом в русском языке выбрали слово полезность. При этом, если слово потребность при употребление подразумевает потребность в чем-то конкретном, то понятие полезность как свойство предмета изначально имело обобщенный и, потому абстрактный характер (я тут имею ввиду слово русского языка, но, видимо, в европейских языках аналогичная ситуация). Поэтому термин полезность легко поддавался манипуляции значения в абстрактную ПОЛЕЗНОСТЬ как потенциальную способностью товара удовлетворять любые и все абстрактные ПОТРЕБНОСТИ некоего гипотетического Homo economicus.

2.5. Само по себе создание моделей - есть нормальная научная практика, но буржуазные политэкономы (в лице Джона Милля) не осознавали полный отрыв их супер-идеальной модели от реального человека. Я уже упоминал про сложности с объяснением желания индивида купить товар в случае, когда потребности в нем не было никакой, что политэкономы обошли, приписав абстрактную ПОЛЕЗНОСТЬ каждому предмету (аксиома о безграничности потребностей), но в результате и ПОТРЕБНОСТИ модельного Хомо экономикус-а стали абстрактной нуждой во всем.

2.6. Впрочем, переход буржуазной политэкономии к конструированию поведения фантастического субъекта, черты которого все явственнее проявлялись в трудах Джона Стюарта Милля, быстро заметили критики, которые и дали его модели человека название - ЧЕЛОВЕК ЭКОНОМИЧЕСКИЙ (англ. HOMO ECONOMICUS), тем самым, желая указать на несоответствие миллевской модели - биологическому виду людей Homo sapiens.

3.1. ЗАМЕЧАНИЕ. Читателю, особенно студенту, надо знать, что все теории потребностей и особенно теории полезности - это продукты размышлений западноевропейских ученых, думающих на разных языках, а их переводы не полностью отражают смысл идей. Пока единым языком европейской науки была латынь, то разнобоя в терминах было меньше, а сегодня значения слов, используемых в переводных и адаптированных к русскому языку теориях заметно отличаются своими значениями от оригинальных терминов. Студенту может показаться, что он усвоил некие знания, а по факту - от него ускользнул истинный смысл, заключенный в оттенках иностранного слова-термина. Конечно, лучше было бы использовать всюду как раз единообразное написание терминов на латинском языке, но это не спасет от разнобоя толкований, поэтому профессионалу - надо обращаться к оригинальному термину, и понимать то значение, которое вкладывал в него автор теории на используемом языке. Особо показательным в плане разнобоя значений является понятие ПОЛЕЗНОСТЬ. (Я специально использую прописные буквы для научных терминов, чтобы показать, что читатель видит не совсем уж слово из русского языка, а некую абракадабру, которой в науке обозначено некое явление.)

3.2. Первоначально понятие, обозначаемое русским словом «полезность», было введено в рамках теории утилитаризма, как мера удовольствия или удовлетворения, такими английскими философами морали, как Иеремия Бентам и Джон Стюарт Милль, которые использовали английский термин utility, близкий к латинскому - utilitas.

3.3. Конечно, значение термина utility, которым обозначали некое психологическое чувственное состояние человека, при попытке адаптации термина в экономическую науку стало изменяться. Причем наибольший вклад в эволюцию значения внес немецкий юрист из прусской администрации города Кёльна по имени Герман Генрих Госсен (нем. Hermann Heinrich Gossen), математически обосновавший свои два закона Госсена, который, естественно, использовал немецкое слово - Nutzen значении "выгода-польза", что не совсем гладко соотносилось с английским термином Utility. Другое дело, что Госсена интересовала не сама ПОЛЕЗНОСТЬ-Nutzen-utility, а полезность в экономическом плане, причем, в его теории, очевидным образом относящейся к направлению маржинализма, больше полезность последней порции блага. Но идеи Госсена о предельных величинах полезности несколько обогнали развитие экономической мысли, поэтому на его работу никто из теоретиков экономистов не обратил внимание. Идеи использовать предельные величины получат распространение лишь в 80-х годах, причем, Пруссия не входила в перечень трех центров - Австрия (К. Менгер, Э. Бём-Баверк, Ф. Визер, Й. Шумпетер), Франция (Л. Вальрас), Англия (У. С. Джевонс и А. Маршалл), в которых независимо друг от друга начинает складываться схожие концепции предельной полезности. При этом англичанин Уильям Джевонс почти повторил рассуждения Госсена, но так как именно Джевонсон нашел позабытую книгу Госсена, то закономерности получат свое название, как законы Госсена, а не Джевонсона. Сам термин «предельная полезность» (как нем. Grenznutzen) и понятие «альтернативные издержки» ввел в теорию Фридрих фон Визер, но уже в начале XX века.

3.4. Я так подробно разбирают историю понятия ПОЛЕЗНОСТЬ по той причине, что это понятие в неоклассической экономической теории, появившейся в ходе маржиналистской революции, оттеснило само понятие ПОТРЕБНОСТЬ. А современный мейнстрим экономикс и вовсе почти не использует термин ПОТРЕБНОСТЬ, поэтому и приходится разбираться с соотношением - ПОЛЕЗНОСТЬ и/или ПОТРЕБНОСТЬ, которое я вынес в заголовок следующей главы.

4.1. Мы остановились на том, что в XIX веке - и полезность, и потребности - были философскими категориями, так как психологи, в ведении которых было изучение состояний человека, еще не понимали разницы между биологическими потребностями организма и нефизиологическими потребностями человека (впрочем, до сих пор ортодоксальная наука не в силах объяснить их разность). Но, если с потребностями было понятно, что они уж точно есть свойство человека, отчего у тогдашних ученых создавалось мнение - самонадеянное, но ложное, что когда-нибудь потребности человека можно будет свести к одной или нескольким из самых насущных, то ПОЛЕЗНОСТЬ по определению была «свойством» предметов, но свойством особым. У понятия ПОЛЕЗНОСТЬ была двойственность - вроде бы как (1) свойство самого предмета, но (2) возникало оно лишь в виде оценки предмета человеком на потенциальную возможность удовлетворения какой-то потребности. Если оценки не было, то в голове человека никакая ПОЛЕЗНОСТЬ - не возникала, Это мерцание «свойства» создавало трудности для адаптации этого понятия из этической теории утилитаризма в экономические теории, но буржуазные политэкономы смотрели на экономические отношение лишь как на обмены, в момент которых ПОЛЕЗНОСТЬ, определенно, проявлялась.

4.2. Более сложной был проблема неизмеримости ПОЛЕЗНОСТИ, ведь философы утилитаризма соотносили её совсем не с оценкой стоимости, а считали причиной стремления к максимальному удовольствию от удовлетворения потребности. ПОЛЕЗНОСТЬ как мотив человека принципиально не поддавалась измерению, но зато поддавалась манипуляции значения. Если ПОЛЕЗНОСТЬ отождествить с чувством удовольствия-счастья от удовлетворения потребности, которое якобы человек получал или предполагал получить после акта обмена, то в соттвествии с утилитаризмом - становилась понятна цель человека - путем обмена получить максимальное количество вещей, и уже слово количество - давало надежду на измеримость ПОЛЕЗНОСТИ путем счета потребляемых вещей или благ. Если Джон Милль еще понимал, что количественно измерить чувство удовлетворения было невозможно, но маржиналисты обратили внимание на тот факт, что сам обмен происходил именно благодаря разнице в оценках ПОЛЕЗНОСТИ предмета обмена и встречных вещей, которые взамен давал второй участник обмена. Получалось, что если участники обмена по-разному оценивают ПОЛЕЗНОСТЬ одной и той же вещи (при равной оценке и обмена бы не было, так никто бы не видел смысл отказыаться - в смысле видел выгоду для себя) меняться) - у них обоих в головах все же ЕСТЬ некая общая шкала для измерения ПОЛЕЗНОСТИ, или эти шкалы в разных головах как-то соотносятся. От «присутствия шкалы» появилось допущение о делимости ПОЛЕЗНОСТИ, хотя бы на дискретные доли-части-единицы ПОЛЕЗНОСТИ, чем можно было объяснить субъективную (в смысле - разную) оценку полезности: проще - (1) одним человеком разных вещей и несколько сложнее - (2) разными людьми полезность одной вещи[/ol], видением лишь разных количеств единиц ПОЛЕЗНОСТИ. Рассуждения подводили к выводу о том, что ПОЛЕЗНОСТЬ измерима, только разные люди видят в предметах разное число единиц ПОЛЕЗНОСТИ, как раз в силу своей индивидуальной субъективности.

4.3. Такие махинации как бы придавали единицам полезности некую материальность, позволяя сформулировать предположение, что мотив (причина деятельности людей в экономике) - это максимизация чувства удовлетворения - (читаем правильно) - за счет максимизации количества единиц ПОЛЕЗНОСТИ, которая может произойти лишь путем увеличения объема потребляемого товара (и по этой же схеме - всех остальных). Если ПОЛЕЗНОСТЬ в виде некоего числа единиц приписать предмету как его имманентное свойство, то «можно сравнивать» стоимости разных товаров уже без участия человека простым пересчетом единиц, каждая из которых соотносима с конкретным объемом самого блага-предмета-товара. Тогда меновая стоимость уже не так субъективна, ведь виновата субъективность людей, так как это они в качестве участников видят разное число единиц ПОЛЕЗНОСТИ, «объективно существующих» в предмете обмена. (тут, как обычно, маржиналисты в рассуждениях руководствовались «здравым смыслом»: - если полезность убывает при делении блага на несколько порций в точном соответствии с числом порций, то какую-то порцию можно принять за единицу измерения полезности (конечно, одной полезности одного лишь предмета, и то, если его можно делить). Причем, если уж шельмовать, то по крупному, распространив идею на все предметы, при этом уровняв оценку полезности со стороны всех людей.

4.4. Надо сказать, что странная природа ПОЛЕЗНОСТИ, подобная светоносному эфиру не смущала экономистов, так как «концепция светоносного эфира была выдвинута в XVII веке Рене Декартом и получила подробное обоснование в XIX веке в рамках волновой оптики и электромагнитной теории Максвелла». Но, если в физике теория эфира уже давно опровергнута, то на не менее странном «научном» понятии - ПОЛЕЗНОСТЬ - стоит вся современная экономическая теория, точнее - экономиксистская.)

4.5. Экономисты в X1X веке ориентировались больше на бытовые понятия, и в случае с обменом, им казалось, что желание иметь некий предмет - тождественно мотиву, происходящему от ественного желания иметь некое благо, при помощи которого человек удовлетворяет насущную потребность организма. Интерес экономистов заставил психологов более тщательно изучить человеческие потребности, которые, в тогдашнем понимании действительно не ограничивались лишь жизненно-необходимыми веществами, а образовывали широкий спектр потребляемых благ, в котором был и предметный ряд. К концу 19 векам выделяется бихевиоризм, но сами психологи свои предложения про иерархию потребностей предложат лишь в середине 20 века, но экономистам ответ нужен был еще середине 19 века, поэтому использовалось индуктивное умозаключение, что желание обменять или купить товар, не имеющего никах жизненно-полезных свойств, можно отождествить с потребностью в жизненно-необходимых благах.

5.1. Надо сказать, что слово потребность так и осталось бы медицинским термином, если бы в трудах последнего буржуазного политэконома Джона Стюарта Милля не появился Homo-economicus, как критики самого Милля назвали его модель человека в экономике. Но мы должны вспомнить, что сама буржуазная политэкономия быстро исчерпала себя, что было особенно заметно на фоне бурного развития промышленности и прикладных наук.

5.2. Продлить жизнь направлению политэкономии, отказавшемуся от трудовой теории стоимости, позволили наработки практиков маржиналистов, и теория предельной полезности была той основой, на которой произошло соединение, получившее название - неоклассическая экономическая теория. Сама теория полезности была научным подлогом, но в результате него Неоклассическая_экономическая_теория]неоклассика[/ur//l] получила свой фактор для объяснения стоимости товара. Как наследники буржуазной политэкономии представители данного направления отрицали фактор труда, которым в марксизме объясняли стоимость: товары имели разную стоимость, так как имели разный объемов вложенного труда. Поэтому неоклассике нужен был свой фактор, на роль которого подошла ПОЛЕЗНОСТЬ, которая подобно труду так же содержалась в каждом товаре, даже больше, ее единицы-порции теперь «были» в каждом предмете, так что стоимость появилась у всех вещей.

5.3. Но ненаучность понятия ПОЛЕЗНОСТИ остается неприятным провалом в аксиоматике неоклассической теории и множество экономистов даже сегодня всё еще пытается создать окончательную теорию, в надежде найти обоснование объективности существования ПОЛЕЗНОСТИ. Маржиналистская революция была сильным толком для развития неоклассического направления, в котором ПОЛЕЗНОСТЬ была абстрактным понятием, о потребностях реального человека было мало известно, а у модельного человеа - ПОТРЕБНОСТИ так же абстрактны. Но введение в экономическую теорию этих понятий - фактически было общественным заказом для психологов, которые начинают создавать специальные, можно сказать - психологические теории потребностей.

2.6. Подробнее критика теории потребностей будет после вставки, которая обязана перепечатке на моем сайте лишь своему названию - ОБЩАЯ ТЕОРИЯ ПОТРЕБНОСТЕЙ, в которой автор лишь обобщил старые известные психологические теории потребностей и попытался внести ограничения, которые мейнстрим экономикс предъявляет в своей критике неоклассики.