РЕЦИПРОКНОСТЬ БАРСУКОВА это лишь обозначение доклада «Нерыночные обмены между российскими домохозяйствами», который автор - Барсукова С.Ю. написала для Интернет-конференции, посвященной 60-летию выхода в свет "Великой трансформации" Карла Поланьи: уроки для России. Теория реципрокности еще мало знакома российским антропологам, поэтому автор пытается объяснить сущность и функции реципрокного обмена на примерах взаимодействия семей.
определение понятие значение информация система структура принцип слово знак |
На сайте есть еще специальная словарная статья с названием РЕЦИПРОКНЫЙ ОБМЕН, куда читататель может ПЕРЕЙТИ, кликнув по кнопке заголовка.
В теоретической части работы обсуждается отличие экономики дара от товарного обмена и отношений, возникающих в патрон-клиентских сетях. Анализируются научные направления, в рамках которых изучается сетевая проблематика и экономика дара. В эмпирической части излагаются результаты исследования взаимообмена городских и сельских домохозяйств. Выявляется общий характер функционирования сетей, а также положение отдельных участников. Сетевой мир российской взаимопомощи предстает в количественных данных и материалах интервью.
Надеюсь, читатель поймет, почему я взял на себя смелость внести в текст изменения в виде семантического подчеркивания ключевых слов, нужного для лучшей оценки статьи поисковыми машинами Интернета (См. раскрутка продвижение оптимизация сайтов и установки ссылок с малознакомых терминов, позволяющих уже людям понять смысл идей автора. Ведь никакой особой надобности ПЕРЕПЕЧАТЫВАТЬ доклад не было, а вот с моими изменениями он превратился в документ Интернета (См. Как написать статью на сайт). Желающие прочитать текст в оригинальном виде могут перейти к источнику, просто кликнув по кнопке заголовка.
Интернет-конференция 60-летие выхода в свет "Великой трансформации" Карла Поланьи: уроки для России с 1.10.04 по 30.11.04 |
ДОКЛАД Нерыночные обмены между российскими домохозяйствами. Часть I. Теория реципрокности Раздел 1. Сущность и функции реципрокных обменов |
Введение
В данной работе речь пойдет о вещах, не претендующих на эпохальность. Мы не расскажем о высоких технологиях, о поступи информационной эпохи и даже о вечном гендерном противостоянии. Вместо этого мы намерены обсудить простенький сюжет о том, как живут, поддерживая друг друга, российские семьи: отдают недоношенные детские вещи, делятся избыточным урожаем, выделяют время для совместного труда, прощают долги и пр. Эта ткань отношений столь привычна и обыденна, что едва ли провоцирует аналитический азарт исследователя. Сюжет про «недоеденное и недопитое» кажется исключительно незамысловатым и не имеющим значимых социальных последствий. Да и несолидно для исследователя подсчитывать килограммы и литры российских межсемейных обменов. То ли дело распутывать коллизии становления российской мафии, распознавать образы власти и трактовать российскую будущность. Семьи же, они как-нибудь сами по себе. Собственными силами. Вот про эти силы, укорененные во взаимопомощи, в рачительном использовании ресурсов сообщества и пойдет речь. Мы покажем, сколь значима в нынешней российской ситуации спайка поколений, родственные связи, дружеское участие, соседский круг. Сообщество устойчиво контактирующих субъектов формирует сеть, служащую мощным социальным амортизатором в ситуации атрофии иных механизмов поддержки, разложении тотальных социальных общностей. Взаимообмен дарами между членами социальной горизонтальной сети представляет собой особый тип социальной интеграции - реципрокность (reciprocity). |
Итак, добро пожаловать в мир реальных проблем реальных людей. Их незамысловатые сетевые ходы лишают термин «выживание» как стоически-героического, так и жалостливо-сострадательного оттенка, наделяя его будничным и хлопотливым активистским содержанием.
Работа состоит из трех разделов. Первый раздел – посвящен теории реципрокности; его задача - построить теоретический портрет реципрокных взаимодействий, провести сравнительный анализ реципрокности с товарным обменом и патрон-клиентскими отношениями. Второй раздел описывает научные традиции, в рамках которых разрабатывались понятия, составляющие сущность реципрокности – дар, сеть, доверие, взаимопомощь и т.д. Третий раздел – переводит аналитическую схему реципрокности на язык эмпирических данных. Сетевой обмен домохозяйств предстанет в количественных оценках и свидетельствах его непосредственных участников.
Раздел 1. Сущность и функции реципрокных обменов
В последнее время термин «реципрокность» используется все чаще российскими социологами. Можно, конечно, встать в позу и заявить, что отечественная социология не нуждается в иностранных заимствованиях. Но солидаризироваться с такой точкой зрения не хочется, слишком велик шанс выпасть из международных коммуникаций [2]. Так что же собой представляет реципрокность?
Реципрокность как принцип экономической организации и социальной интеграции
В современном мире, подчиненном рыночным отношениям, обмен дарами, сколь бы распространен он не был, не является основным принципом экономической организации. Но так было не всегда. Наиболее четко и аргументировано высказал идею альтернативных принципов экономической организации К.Поланьи. При этом Поланьи опирался на исследования антропологов, которые убедительно продемонстрировали возможность (и устойчивость) обществ, в которых социальные нормы не вырастают из экономического эгоизма индивида, а сдерживают его. Эти идеи К.Поланьи развил в книге “Великая трансформация” (1944 г.), в которой анализируется история становления рыночных отношений в западных обществах [Поланьи, 2002а]. В этой работе было показано, что доминирование рыночной логики над социальными нормами возникло сравнительно недавно. В докапиталистическую эпоху рыночные отношения были “встроены” в социальный каркас дозволенности. «Совместное действие обычая и закона, магии и религии побуждало индивида следовать тем правилам поведения, которые в конечном счете позволяли ему занять свое место в экономической системе» [Поланьи, 2002а, с.67]. На протяжении столетий отсутствовали механизмы, автоматически конвертирующие экономическое благополучие индивида в социальное одобрение его поведения. «Хотя сам институт рынка был довольно широко распространен, начиная с позднего каменного века, его функция в экономической жизни оставалась вполне второстепенной» [Поланьи, 2002а, с.55]. И лишь в XIX столетии социальные нормы стали вытесняться экономической целесообразностью, а социальный статус человека зависеть от его капитала. “Безвредный институт рынка раздался социологическим взрывом... Если раньше экономическая система была укоренена в социальных отношениях, то теперь социальные отношения оказались укоренены в экономической системе” [Полани, 1999а, с.510].
Какие же принципы хозяйствования доминировали в период подчиненной роли рыночного механизма? К.Полани приводит три таких принципа: реципрокность, перераспределение и домашнее хозяйство. Сущностью домашнего хозяйства является производство для потребления – в отличие от производства ради прибыли. Т.е. принцип домашнего хозяйства состоит в производстве для удовлетворения потребностей замкнутой группы (семьи, поселения или феодального поместья). Перераспределение (видимо, имелось ввиду распределение) основано на концентрации ресурсов в едином центре с последующим распределением по неким критериям, принятым в данном сообществе. Реципрокность, или взаимность, предполагает передачу продуктов или вещей в дар, подчиняясь заведенному порядку, в результате чего регулируемый социальными нормами дарообмен становится основным распределительным механизмом сообщества. К.Поланьи подчеркивает, что эти социально-экономические принципы характерны далеко не только для простейших хозяйственных процедур или небольших общин. В качестве примера сложнейшей торговой системы, основанной на принципе взаимности, он приводит «кольцо Кула» (круг Кула) в Западной Меланезии [3]. А примером экономики, основанной на принципе перераспределения, является Вавилонское царство Хаммурапи и Египет эпохи Нового Царства.
Три названных принципа экономической организации требуют для своей реализации определенных институциональных моделей. Действию принципа взаимности адекватна институциональная модель симметрии, а перераспределению - модель центричности. Домашнее хозяйство основано на институциональной автаркии хозяйствующего субъекта. «Все известные нам экономические системы, вплоть до эпохи заката феодализма в Западной Европе, строились либо на одном из перечисленных выше принципов – взаимности, перераспределения или домашнего хозяйства, - либо на определенном их сочетании. Эти принципы институционализировались с помощью социальной организации, использовавшей, среди прочего, модели симметрии, центричности и автаркии» [Поланьи, 2002а, с.67].
Между кем возникают отношения реципрокности? К.Поланьи утверждает, что «чем более близкими друг другу чувствуют себя члены крупного сообщества, тем более они будут склонны переводить на реципрокную основу конкретные отношения… Родство, соседство, тотем являются наиболее постоянными и полными группами, внутри которых добровольные и полудобровольные объединения … создают условия для формирования симметричных групп, члены которых связаны теми или иными взаимными узами» [Поланьи, 2002б, с.70]. И было бы ошибкой думать, что реципрокность - достояние древних обществ. Выделенные Поланьи формы интеграции – реципрокность, перераспределение и обмен – не отражают стадии развития, принятые в традиционном марксизме. «Формы интеграции не отражают никакой последовательности во времени» [Поланьи, 2002б, с.73]. Реципрокность доминирует каждый раз, когда мотив прибыли или концентрация ресурсов в центре утрачивает актуальность. «Например, в ХХ столетии во время войны этот принцип был введен вновь и широко использовался под название ленд-лиза» [Поланьи, 2002б, с.73].
Таким образом, К.Полани выделил реципрокность как особый принцип хозяйственной организации и социальной интеграции общества и описал соответствующую институциональную модель – наличие симметричных групп. Анализ К. Полани касается макроуровня. Мы же попытаемся рассмотреть реципрокность на микроуровне.
Реципрокность – обмен дарами на нерыночной основе. Но бесплатность эта весьма лукавая. Ведь в ответ ожидается встречная помощь, по крайней мере, появляется моральное право на ее ожидание. Сроки ответного дара, как правило, не оговариваются, а форма ответного хода почти всегда произвольна. «Идеальный дар в неформальных экономиках должен быть как можно более щедрым по ценности, как можно более неопределенным по времени. Он подразумевает такой же щедрый, неожиданный и неопределенный ответ. …Этот обмен дарами порой перерастает в настоящую «гонку вооружений», в которой обе стороны несут крест взаимного жертвоприношения ради сохранения и развития своих человеческих взаимоотношений» [Никулин, 1998б, с.74].
Блага, курсирующие по сетям межсемейной поддержки, не приобретают форму товара, а вступают в мир обмена в статусе дара, образуя иную реальность – так называемую экономику дара (gift - based economy). Соответственно, суть обмена существенно трансформируется. Если товары предполагают рыночный обмен, то дары формируют сеть реципрокности. Противопоставление реципрокности рыночному обмену прочно укоренен в социологической литературе. Так, А.Шик, изучая трудовые трансферты венгерских семей, пишет: «Под реципрокным обменом трудом я понимаю такие трансакции, в ходе которых экономические субъекты обмениваются трудом на основе «нерыночного» принципа» [ Sik , 1985, р.180].
При всей «нерыночности» реципрокных взаимодействий было бы чрезмерно отрицать незримую калькуляцию сетевых трансфертов, учет отданного и полученного. Такая калькуляция, безусловно, существенно отличается от рыночной, поскольку учитывает обстоятельства жизни и социально-демографические характеристики обменивающихся. Но сам факт взаиморасчетов, пусть и использующих «нерыночные» поправочные коэффициенты, говорит о том, что реципрокность, являясь своеобразной антитезой рынка, не переходит в разряд альтруизма. Реципрокный обмен мотивирован комбинацией двух противоположных принципов: альтруизма и рынка, поскольку, с одной стороны, не предполагает выгоду, а с другой стороны, пытается соблюсти некоторый баланс интересов. «Реципрокность фиксируется в том случае, когда можно утверждать, что ни принцип максимизации прибыли, ни альтруизм не были исключительными стимулами» [Sik , 1985, p .184].
Обмен услугами или продуктами, не приобретающими форму товара, поддерживает сообщество, придавая ему устойчивость и жизнестойкость [4]. Реципрокность как тип социальной интеграции противостоит и рынку, и плану, представляя собой экономику иного целеполагания – субстантивную экономику [5], регулируемую традициями и обычаями и направленную на выживание сообщества как целого. Здесь необходимо сделать важную оговорку: любой принцип экономической организации, в т.ч. рыночный обмен и перераспределение, способствует выживанию сообщества. Иначе эти принципы не смогли бы занять важное место в экономической истории человечества. Однако принципиальное отличие реципрокности состоит в том, что этот тип взаимодействия направлен на выживание сообща с точки зрения его непосредственных участников, тогда как выживание сообща участников рыночного обмена или перераспределительной системы – продукт аналитических усилий объективного исследователя.
Почему же домохозяйства вступают в бесконечные дары-отдаривания? Что дает им принадлежность к сети? Основными функциями межсемейного обмена дарами являются:
- экономическая взаимопомощь, кооперация усилий и средств,
- создание системы неформального кредитования,
- установление стабильных отношений и контактов, как равноправных, так и доминантных,
- подтверждение социального статуса семьи,
- моральная поддержка в рамках сети, скорая психологическая помощь,
- трансляция этических ценностей, религиозных и этнических традиций.
Для лучшего понимания сущности и функций реципрокности сравним этот тип социальных отношений с товарным обменом.
Отличие реципрокности от товарного обмена
Реципрокные взаимодействия строятся на принципиально иных основаниях, нежели товарный обмен, что определяет социально-экономическое отличие дара от товара. Перечислим наиболее существенные различия.
- Реципрокный обмен происходит в форме одаривания, а не продажи, что однако не означает альтруистической готовности ничего не получить в ответ. И хотя сроки «отдара» не оговариваются, и взаимность достигается только в долгосрочном периоде, каждый участник реципрокных отношений понимает необходимость ответного жеста. Принципу товарного обращения «товар-деньги-товар» противостоит идея пролонгированной возвратности и взаимности даров.
- В отличие от товарного обмена реципрокность предполагает контакт лично знакомых субъектов. Продажа товара возможна как одноразовая сделка незнакомых партнеров, но обмен дарами предполагает стабильность контактов. Товарный обмен - воплощение абстрактности отношений, их универсальности, тогда как обмен дарами – это всегда конкретные отношения, предполагающие партикуляризм их реализации. Обезличенной одноразовой сделке «купил-продал» противостоит стабильность отношений «отдал-получил».
- Субъекты дарообмена выбираются из числа родственников и друзей на основе не объяснимых с экономической точки зрения преференций, симпатий и антипатий. Сеть строится на системе предпочтений внеэкономического характера, тогда как сущность товарного обмена заключена в универсальности отношений анонимных контрагентов. Регуляторами реципрокных отношений выступают культурные нормы, а не обезличенные законы рынка.
- Реципрокность, в отличие от товарного обмена, не преследует цели максимизации прибыли. Смысл этого типа социальных отношений состоит в защите близких людей от внешней среды, противостоянии неблагоприятным обстоятельствам общими силами, выравнивании жизненных шансов участников сети. Дарение носит бескорыстный, а продажа – корыстный характер. Товарный обмен позволяет обогащаться в одиночку, тогда как дарообмен помогает выживать сообща.
- Реципрокность накладывает на участников сети неформальные обязательства «платить по счетам». Плата может быть самой разнообразной, вплоть до почтительного отношения к дарителю. Условия «сделки» нигде не оговариваются, но однозначно понимаются, поскольку участники реципрокных отношений умеют декодировать смысл даров, не выходить за допустимый диапазон просьб и выдавать ожидаемые реакции на призыв о помощи. При обмене же товарами всегда жестко проговариваются условия сделки, выторговывается режим благоприятствия для себя в ущерб контрагенту, что вовсе не обязательно предполагает общность культурного пространства участников сделки. Если рыночный обмен предполагает ясную договоренность сторон, то отношения реципрокности основываются на догадливости в рамках культурного контекста.
- Реципрокность и товарный обмен строятся на принципиально различном отношении к понятию «риск». Экономика дара нацелена на минимизацию риска путем его перераспределения между участниками сети. Страхование риска совокупными ресурсами участников сети является скрытым мотивом реципрокных взаимодействий, лозунг которых: «Безопасность - прежде всего». Товарный обмен и логично вытекающий из него принцип максимизации прибыли, наоборот, используют рисковые ситуации в качестве прорывных, позволяющих изменить диспозицию сил рыночного сообщества. В экономике дара риск означает опасность, а в товарном пространстве риск таит в себе и опасность, и соблазнительную возможность. Дары делают жизненное пространство индивида менее рисковым, тогда как товарный обмен предполагает риск как элемент конкурентной среды.
- Обязательства сторон сделки могут нарушаться как при реципрокных отношениях, так и при рыночном обмене. Нарушителей рыночной дисциплины называют необязательным, а игнорирующих нормы реципрокности неблагодарными. Но механизм страхования от подобных ситуаций принципиально различен. Рыночные сделки страхуются формальными санкциями или неформальными силовыми методами. Нарушение неписаных норм поведения в экономике дара карается лишением доверия, что означает исключение провинившегося из сети реципрокных взаимодействий. Стимулом участия в дарообмене становится обретение репутации как формы социального капитала. Принуждение к исполнению обязательств реципрокности строится на угрозе социальной изоляции, а при товарном обмене – на материальных и зачастую формальных санкциях.
- Значимость дара определяется его субъективной ценностью для одариваемого. Она не зависит напрямую от рыночной стоимости предмета дара, а сводится к представлениям о полезности полученного блага. Реципрокные отношения не строятся на стоимостной эквивалентности обмена, тем самым релятивизируя рынок как ценность или, по крайней мере, отказывая ему в доминировании над такими категориями как родство, солидарность, взаимопомощь, опека и пр. Эквивалентный обмен товарными стоимостями замещается паритетным обменом ценностями, или представлениями о полезности даров.
- В обмене дарами люди первичны, а дары – вторичны, поскольку дарообмен зависит от отношений обменивающихся, возникающих между ними коллизиях, соотношения их статусов, социально-демографических характеристик и пр. В товарном обмене, наоборот, обмениваемые блага задают отношения обменивающихся, то есть вещи доминируют над людьми. Рыночный обмен устанавливает отношения между объектами обмена, обмен дарами - между субъектами одаривания. Реципрокные отношения удерживают в фокусе обменивающихся, а рыночные отношения – обмениваемое.
- Деньги присутствуют и в реципрокности, и в товарном обмене. Но реципрокность, не претендующая на стоимостной эквивалент обмена, использует деньги в качестве предмета дара или заемного средства, а не расчетного инструмента. Денежные дары являются индикатором близости членов домохозяйственных сетей, поскольку деньги опосредуют обмен между системами, тогда как внутри систем домохозяйств деньги превращаются в дар. Фактически денежная оплата товаров и услуг фиксирует границу, за которой заканчивается мир наиболее близких отношений привязанности. Реципрокность отказывает деньгам в опосредующей роли, выполняемой при товарном обмене, и превращает их в дар, возможный и допустимый только в отношении наиболее близких людей.
- Реципрокность предполагает рутинизацию и ритуализацию дарообмена. На уровне традиций прописаны формы благодарности и диапазон допустимых просьб. Следование традициям – самый верный путь укрепления положения участника экономики дара. Товарная же экономика отводит верхние этажи своего мира для тех, кто решился на инновацию. Рыночный лидер – тот, кто выдвинулся за черту доступного всем поведения и при этом экономически преуспел. Экономика дара нацелена на стабильность, часто ценой сокращения среднего дохода ее участников, а товарный обмен предполагает инновационный прорыв как попытку наиболее предприимчивых максимизировать прибыль.
- В реципрокных отношениях обмен выполняет роль символа «доброй воли» и намерения упрочить отношения, то есть служит формой поддержания социальной включености. Товарный же обмен основан на экономической целесообразности, в нем превалирует идея продуктовой оптимизации. Дарообмен – инструмент приращения социального капитала, а товарообмен – экономического.
Итак, есть все основания различать дар и товар, а реципрокность отделять от товарного обмена. Впрочем, и на обыденном уровне вряд ли кто спутает эти понятия. Но реципрокные отношения имеют альтернативу не только в форме товарного обмена. Более тонкая и трудно формулируемая грань отделяет дары от дани, а реципрокность от патрон-клиентских отношений. Далеко не очевидно, чем отличается подарок соседу от подарка начальнику, но интуитивно все ощущают эти различия. Зависимое положение подчиненных придает такому дару принципиально новые характеристики, позволяющие маркировать его как дань [6]. Не случайно В.Ильин вводит понятие «псевдоподарок» как промежуточную точку континуума, полюсами которого являются товар и дар [Ильин, 2001]. Тем самым подчеркивается возможность облекать в форму подарка иные социально-экономические отношения.
Отличие реципрокности от патрон-клиентских отношений
Что такое «патрон-клиентские» отношения? Это устойчивая система отношений субъектов, обладающих дифференцированной ресурсной обеспеченностью в результате принадлежности к разным уровням объединяющей их иерархии. Патрон опекает клиента за счет находящихся в его распоряжении ресурсов, собирая ответную дань в форме благодарности за опеку. «Основу для патрон-клиентских взаимоотношений составляет обмен между действующими лицами, обладающими неравной властью и статусами: патрон, ведущий и более могущественный участник этих взаимоотношений, предлагает свою защиту и обеспечивает доступ к дефицитным ресурсам (земле, рабочим местам, инвестициям) менее могущественным участникам – зависящим от него клиентам. Клиенты, в свою очередь, обеспечивают поддержку патрону и предоставляют ему разного рода ценности и услуги, которые мы будем называть «данью» [Ковалев, 1999, с.128].
За примерами далеко ходить не надо. Такие отношения могут возникнуть в любой формальной или неформальной организации при условии ее иерархического строения. Скажем, руководитель может мобилизовать охранно-пропускную службу и тем самым прекратить поток «несунов». Но, не пресекая, а «патронируя» эту практику, он получает лояльность работников к собственной неэффективной деятельности, их готовность работать при долговременных неплатежах заработной платы и игнорировании норм техники безопасности. За примерами подобных отношений далеко ходить не надо. Родители соревнуются в подарках учителям в надежде на повышенную опеку их чад. Получившие госзаказ директора предприятий не забывают сделать «откат», то есть часть средств отдать тому, кто посодействовал в подписании контракта. Иначе этот заказ будет последним в истории предприятия. Рабочие в выходной день просто из любви к свежему воздуху трудятся на даче у шефа. Правда, им потом предоставляют лучшие условия труда, чем отказавшимся от таких отработок. Внешне происходит добровольный обмен ресурсами, минуя товарный обмен. Никто никому ничего не продает. Никто никого ни к чему не принуждает. Движение благ происходит исключительно на добровольной основе. И никакие формальные претензии в случае отклонения от участия в этих практиках не предусмотрены. Родители вправе отказаться от «добровольных взносов», директора могут сделать вид, что не знают про систему «откатов», рабочие имеют возможность уклониться от дачных субботников. Но ни те, ни другие не нарушат заведенного порядка. Все понимают, что эта добровольность весьма иллюзорная.
Участники взаимодействий вовлечены в своеобразную «диалектику контроля»: зависимая сторона обладает определенными ресурсами, посредством которых подчиненные могут влиять на действия подчиняющих. При этом контроль со стороны подчиненного актора осуществляется иным типом ресурсов, отличным от того, который используется для осуществления доминирования в отношении него [7].
Клиентелистские сети пронизывают распределительные механизмы широкого профиля - от распределения материальных благ, рабочих мест, земли до распределения разрешений на деятельность, меры ответственности и наказаний, поощрений и привилегий.
Иерархия создает систему зависимости элементов на основе неравного доступа к ресурсам организации. Ресурсная зависимость и есть скрытая пружина принуждения, которое принимает видимость добровольных жестов. Внешне добровольный обмен иерархично организованных субъектов не порождает отношения реципрокности, а обмениваемые ресурсы не превращаются в дары. Скорее, происходит мимикрия под отношения реципрокности за счет соблюдения внешних атрибутов одаривания. На деле же ресурсы курсируют в форме дани, которую «патрон» собирает со свои «клиентов», отвечая более полным учетом их интересов в ходе распределения курируемых им ресурсов. Не случайно К.Полани выделял симметрию как структуру, адекватную реципрокности. «Полани утверждает, что существуют три базовых способа распределения ресурсов: обмен, перераспределение и реципрокность [reciprocity]. Для широкомасштабного воспроизведения каждой из этих форм необходимы соответствующие структуры: рынок, централизм и симметрия» [Якубович, 2002, с.213]. Симметричность сети делает принципиально возможным чередование ролей донора и реципиента в отличие от жестко закрепленных ролей патрона и клиента в несимметричных, иерархических структурах [8]. Отличия реципрокности от патрон-клиентизма сводятся, таким образом, к следующему:
- Элемент принуждения присутствует и в реципрокном обмене, и в патрон-клиентистских отношениях. Но речь идет о разной природе принуждения. Реципрокность строится на подчинении людей социальным нормам, усвоенным в ходе социализации, и в этом смысле принуждение едва ли рефлексируется. Отношения же патрона и клиента не добровольны в результате их иерархической диспозиции, отмеряющей степень зависимости субъектов и диапазон пригодных к обмену благ. Принуждение в этом случае носит управленческо-организационную природу и прекрасно осознается участниками сети. Дары, порождаемые социальными нормами, противостоят дани, порождаемой организационной иерархией.
- В реципрокных отношениях велика мера неопределенности формы даров и времени ответных действий. И даже несвоевременные и невостребованные подарки принимаются с благодарностью в силу выполняемой ими символической функции. Патрон-клиентские отношения более нормированы. Форма и сроки взаимных услуг патрона и клиента если и не оговариваются, то четко осознаются. Говорят, что дареному коню в зубы не смотрят, но зубы коня, выступающего в качестве дани, проверяются очень тщательно. Неопределенности форм и сроков реципрокных взаимодействий противостоит прогнозируемость контактов клиентелистских сетей.
- Реципрокность укоренена в неформальных нормах и обязательствах, которые слабо связаны с формальными институтами. Патрон-клиентские отношения, напротив, существуют как неформальная коррекция формальных правил и испытывают от них сильную зависимость. Скажем, если виза санэпидемстанции перестанет входить в пакет обязательных документов при открытии ряда фирм, то поток дани предпринимателей представителям СЭС прекратиться. Побудительный мотив дани укоренен в формальных нормах диалога патрона и клиента. Реципрокность существует как нерегулируемая формальными институтами реальность, а партон-клиентизм как изнаночная сторона формального порядка.
- Реципрокный обмен демонстрирует высокую автономность от реформирования формальных институтов, поскольку укоренен в реальности другого порядка. Патрон-клиентизм, наоборот, крайне чувствителен к переопределению формальных рамок, поскольку за этим стоят изменения принципов иерархии, критериев доступа к ресурсам и объема распределительных полномочий. Сети реципрокной поддержки более инерционны и менее зависимы от изменений формального порядка, чем патрон-клиентские отношения.
- Реципрокные отношения глубоко персонифицированы, обмен дарами строится на личностно окрашенных отношениях дружбы, родства, соседства. Напротив, отношения патрона и клиента представляют собой неформальные договоренности в рамках выполняемых индивидами функциональных ролей. Возможность сбора дани зависит от диапазона функциональных возможностей патрона, а возможность получать дары зависит от личностного расположения окружающих.
- Реципрокность нуждается в симметричной сетевой структуре, а патрон-клиентские отношения предполагают иерархию. Симметрия связывает воедино разнокачественных, но горизонтально расположенных субъектов обмена. Это могут быть родственники, соседи, друзья, коллеги, статусные и материальные различия которых не дают оснований одним диктовать волю другим. Патрон-клиентизм держится на вертикальной упорядоченности субъектов, что определяет их неравный доступ к ресурсам как основу отношений зависимости. Горизонтальное движение даров противостоит вертикальным каналам дани.
- Горизонтальная сеть делает принципиально возможным ситуативный кругооборот ролей донора и реципиента. Субъекты взаимодействия поочередно оказываются донором и реципиентом друг для друга в различных ситуациях. Иерархия же жестко закрепляет роли патрона и клиента в зависимости от позиции в вертикально упорядоченной структуре. Один и тот же субъект может быть и патроном и клиентом, но для разных уровней клиентелистской сети. Чередование ролей донора и реципиента в горизонтальных сетях противостоит жесткому закреплению ролей патрона и клиента в вертикальной иерархии.
- Реципрокность и партон-клиентизм используют разного рода капиталы [9]. Горизонтальные социальные связи, лежащие в основе реципрокности, формируют капитал социальный в виде возможности доверять окружению и использовать его поддержку. Вертикальные связи как основа патрон-клиентизма формируют капитал административный, связанный со способностью одних хозяйственных агентов регулировать доступ к ресурсам и видам деятельности других агентов. И хотя капиталы способны взаимопревращаться, различие между ними очевидно. Реципрокные взаимодействия демонстрируют возможности обладания социальным капиталом, а патрон-клиентизм - преимущества обладания административным капиталом.
- Отношения реципрокности не вызывают идеологического порицания, равно как и восхваления. Идеологические доктрины нейтральны к экономике дара. Клиентелистские сети, напротив, в разных идеологических координатах становятся либо мишенью для критики, либо объявляются панацеей, сохраняющей целостность системы за счет придания ей гибкости. Реципрокные отношения находятся вне идеологического дискурса, а патрон-клиентские отношения внутри него.
Итак, экономика дара создает особую, отличную и от товарного обмена, и от патрон-клиентизма структуру отношений. Соответственно меняется и номенклатура ролей: товарный обмен предполагает диалог покупателя и продавца, клиентелистские сети вводят в игру патрона и клиента, а реципрокные взаимодействия - суть отношений донора и реципиента. Другими словами, благо может быть товаром, даром или данью в зависимости от того, в какую структуру отношений встроено. Дар – атрибут реципрокности, товар – участник товарного обмена, а дань – основа отношений «патрон-клиент». Дарообмен - лежит в сфере неформальной экономики, то есть является экономической деятельностью, не подкрепленной формальными обязательствами сторон и формальными санкциями за их нарушение. Совокупность субъектов, обменивающихся дарами, формирует сеть, взаимодействие внутри которой регулируется нормами, ценностями, обычаями, разделяемыми участниками сети. Основное из вышесказанного можно свести к табл.1:
Таблица 1
Сравнение реципрокности с товарообменом и патрон-клиентизмом
Товарообмен | Патрон-клиентизм | Реципрокность | |
Статус блага | Товар | Дань | Дар |
Статус контрагентов | Покупатель и продавец | Патрон и клиент | Даритель и одариваемый (донор и реципиент) |
Структурная основа | Деперсонифицированные контакты | Вертикальные сети | Горизонтальные сети |
Цель | Максимизация прибыли | Получение дополнительных выгод от позиции в иерархии | Выживание сообща |
Базовое условие | Разделение труда в обществе | Дифференциация властных и статусных позиций | Дифференциация ресурсных возможностей домохозяйств |
Способ упрочить положение участника взаимодействия | Рост конкурентоспособности | Рост возможностей распоряжаться ресурсами организации | Следование традициям |
Капитал | Экономический | Административный | Социальный |
Природа принуждения | Экономическая | Организационно-управленческая | Социальная |
Механизм принуждения | Формальные санкции и неформальные силовые методы | Отлучение от неформальных каналов доступа к ресурсам иерархии | Лишение доверия, социальная изоляция |
Основной принцип | Эквивалентность сделки | Легитимность опеки | Взаимность даров |
В реальности ни товарного обмена, ни реципрокности, ни патрон-клиентизма в чистом виде нет. Все выделенные нами типы отношений существуют в измененном, скорректированном виде, переплетаясь и рождая многообразны гибриды. Так, рынок прочно погружен в сетевые структуры, и было бы наивно отрицать глубокую персонифицированность предпринимательских контактов. «Мутируют» и патрон-клиентские отношения, приобретая форму прямых покупок должностных лиц. И даже относительно реципрокности закрадываются сомнения в отсутствии меркантильности в обменах участников сети. По крайней мере, некая калькуляция получаемого и отдаваемого очевидно присутствует, равно как и стремление к некоему балансу, что является подобием эквивалентного рынка. И зачастую трудно провести грань, где заканчивается выживание сообща и начинается оттягивание ресурсов сообщества во имя индивидуального процветания. Однако в аналитических целях обедненные конструкты вполне работают. Идеальные представления о рыночном обмене и патрон-клиентизме позволяют выявить специфику реципрокности как системы взаимопомощи участников горизонтальной сети.
]1]Автор искренне благодарит коллег, принявших участие в обсуждении доклада и сделавших ценные замечания и дополнения: О.Е.Кузину, Ю.В.Латова, Е.Б.Мезенцеву, В.В.Радаева, Я.М.Рощину.
[2] На международной конференции по экономической социологии в 1999 г. (Москва, Интерцентр) значительная часть зарубежных докладчиков использовали термин «реципрокность», вызывая недоумение многих российских коллег. Времена меняются. И уже доступны переводные работы, использующие этот термин. В глоссарии нового и наиболее полного обзора современных работ по экономической социологии термин reciprocity переводится как «реципрокность, взаимность» [Экономическая социология…, 2002, с.271].
[3] Жители остовов Тробриан доставляют продукты и ценные предметы обитателям островов, расположенных от них по часовой стрелке.
[4] По мнению Ю.Эльстера, в основе реципроктных отношений лежат нормы взаимной любезности , которые «обязывают нас платить любезностью на любезность, оказанную нам другими. Норма может не требовать от меня подарка кузену на Рождество, но, если он начнет дарить мне подарки, придется в ответ делать то же самое» [Эльстер, 1993, с.75]. И далее: «Социальные отношения между соседями пострадают, если имущественное неравенство станет проявляться слишком очевидно… Непреднамеренным следствием денежных отношений между соседями может стать утрата атмосферы взаимопомощи, представляющей собой главное благо жизни в общине" [Эльстер, 1993, с.84].
[5] «Термин «экономический» имеет два значения. … Первое значение, формальное, вытекает из логического характера отношения между целями и средствами их достижения… Субстанциональное значение вытекает, если коротко, из явной зависимости человека в том, что касается добычи средств к существованию, от природы и своих собратьев [Полани, 1999б, с.498-499].
[6] Здесь и далее понятие «дань» используется как метафорический образ, не следующий традициям употребления этого термина в классической истории и антропологии.
[7] Особое место диалектика контроля занимает в активистской социологии Э.Гидденса: «Субъект, который не участвует в диалектике контроля, перестает быть субъектом действия» [ Giddens , 1979, p .149]. Так, помимо отношений господства и подчинения, в которых реализуются властные ресурсы участников взаимодействия, существует еще одно актуальное в современном мире измерение: сигнификационное доминирование и сигнификационная зависимость . То есть, ресурсом, и довольно действенным, оказывается способность производить смыслы, интерпретации и системы интерпретативных переходов; иными словами - способы и мыслительные приемы, с помощью которых и на основании которых люди формируют собственное отношение к событиям и явлениям окружающего социального контекста.
[8] Принципиальное отличие горизонтальных социальных связей и вертикальных социальных контактов подчеркивают многие исследователи. Нам близка позиция В.Радаева, согласно которой различие в конфигурации сетей делает их структурной основой формирования разных видов капитала. Горизонтальные сети формируют капитал социальный, тогда как «административный капитал мобилизует, скорее, вертикальные связи» [Радаев, 2003, с.12].
[9] Используется классификация капиталов, предложенная В.Радаевым [Радаев, 2003].
24.11.04 Реципрокность и альтруизм - разные формы поведения (В.В.Поколодин)
15.11.04 Возможен ли альтруизм? (Ю.В.Латов)
1.12.04 RE: Возможен ли альтруизм? (С.Ю.Барсукова)
30.11.04 Альтруизм и групповая принадлежность (В.В.Вольчик)