Олег Григорьев лекция по экономике №1 часть 1
Курс видео лекций по новой экономической науке, которую автор Олег Вадимович Григорьев назвал НЕОКОНОМИКА, появился благодаря инициативе Московской высшей школы социальных и экономических наук (Шанинка) и Московской школы управления СКОЛКОВО.
Кроме научных лекций Григорьева у меня на сайте есть статья по упрощенной версии неокономика Хазина, освоить которую способен читатель без экономических знаний.
Вторая часть первой лекции находится по ссылке Олег Григорьев лекция по экономике №1 часть 2.|
Олег Вадимович |
Первая лекция Григорьева по НЕОКОНОМИКЕ имеет неофициальное название «Суть проблемы и с чего все начиналось». Предупреждаю читателей, что просмотрев видео лекцию или прочитав, даже самый упрощенный конспект лекции, вам не удастся просто так освоить НЕОКОНОМИКУ Григорьева. Во-первых, курс читается впервые и многое еще, мягко скажем, "шероховато". Во-вторых, НЕОКОНОМИКА - это алгебра по сравнению с арифметикой политэкономии, которая была почти вся интуитивно понятной. |
Лекция1 часть1 НЕОКОНОМИКА Григорьев |
Рубрика Мировой экономический кризис и рубрика НЕОКОНОМИКА будут не полными без материалов главного теоретика новой экономической науки Григорьева Олега Вадимовича, которые он представил публике в виде виде лекций Олег Григорьев лекции по экономике. Данная статья является стенограммой его первой части первой лекции по НЕОКОНОМИКЕ и имеет постоянную ссылку: http://design-for.net/page/oleg-grigorev-lekcija-po-ekonomike-1-chast-1
Краткое изложение лекции Григорьева
Излишняя подробность в объяснениях обстоятельств, подтолкнувших Григорьева заняться экономическими загадками: например, тенденции в СССР к приоритету инвестиций в нефтегазовый сектор (превращение в сырьевой придаток) в ущерб остальным отраслям, непонятные механизмы в США, которые в противоположность СССР предохраняют их от становления сырьевым придатком, причины постоянных провалов попыток подъема экономик в развивающихся странах, позволяют автору указать на источник «гвоздей» в его голове.
А потом идет пассаж об открытии им ДРУГОГО СМЫСЛА термина разделение труда, не в общепринятом смысле, который у других экономистов совпадает с естественным разделением труда, а как фактор технологического разделения труда, что собственно имел в виду и сам Адам Смит в двух первых главах его знаменитого труда Исследование о природе и причинах богатства народов. Григорьев говорит, что после того, как он взял понятие «уровень технологическое разделение труда» за фактор – он, собственно, и встал на путь открытия остальных положений своей теории. Причем, уже только одно это позволяло ему предсказывать появление событий в современной экономике, тем более что вступление Мирового кризиса в острую фазу создавало эти события почти по расписанию, написанному Олегом Григорьевым.
Когда же в 2010 году им был выделен новый объект воспроизводственный контур, то появилась возможность измерить фактор разделения труда. С этого момента он смело говорит о создании НОВОЙ экономической науки – НЕОКОНОМИКИ - вполне полноценной, как и политэкономия или австрийская школа. Сегодня НЕОКОНОМИКА способна доказательно объяснит ранее необъяснимые проблемы в экономике и давать надежные прогнозы на будущие процессы в экономике. В течение двух предшествующих лет Олег Григорьев разрабатывал терминологию и основные направления НЕОКОНОМИКИ, так что теперь есть полноценный материал, который можно в виде этих лекций показать общественности.
Олег Григорьев: Суть проблемы и с чего все начиналось
Давайте начнем. Сначала я попробую довести (доказать новизну) до вашего сведения, что речь пойдет о некотором НОВОМ теоретическом подходе в экономике, который достаточно долго вызревал, вынашивался, который очень «удачно» совпал с кризисом, который сейчас происходит.
Потому что с одной стороны, (1) он (кризис) был предсказан (нами), заранее было достаточно хорошо описано, что будут происходить. (С другой стороны сегодня кризис) развивается (так), как было (нами) сказано в рамках нашего подхода (2). Поэтому связь (нашей теории) с реальность (уже) ЕСТЬ.
Насчет блочности (изложения материала в лекциях). Это все-таки новая теория, там есть некоторый набор лекций - я (предлагается план курса лекций) потом расскажу о структуре курса – для того, чтобы иметь представление надо будет прослушать некоторым блоком (типа глав науки от простых понятий к сложным), чтобы понимать некоторые понятия, но это все позже, по мере рассказа.
Далее пассаж об обстоятельствах, которые заставили Григорьева заняться разработкой новой экономической теорией.
Почему речь идет о НОВОЙ теории?
В конце, когда я все прочту, вы можете судить: новая теория или старая?. Будете давать свои оценки, поэтому пока только предварительно, я думаю, как все это донести? Поэтому я решил дать такой короткий отчет о проделанной (предшествующей открытию) работе: Что было сделано? Откуда все началось? Как развивалось? Что было сделано, для того чтобы перед вами предстать, (что бы я мог) набраться храбрости предстать перед вами и прочитать такую лекцию.
Всё началось еще в Советском Союзе (и), можно сказать, мне повезло, (так как) Я заканчивал экономический факультет МГУ (и) попал в «хорошие руки». Хорошие руку – это Виктор Иванович Данилов-Данильян, известный экономист в прошлом, ныне не менее известный академик Академии Наук, ну, правда, (уже) по секции наук о земле, директор института водных проблем. Мы (все экономисты) все очень сожалеем о том, что он ушел из экономической науки. Он еще жив, а она (экономнаука) уже понесла большие потери, в свое время.
Какая проблема была поставлена Виктором Ивановичем Даниловым-Данильяном и его группой, к которой я и принадлежал, тогда в начале 80-х годов?
(Загадки развития экономики еще в СССР)
Что было замечено? Вот мы сейчас все говорим, что Россия находится в сырьевой зависимости. Мы говорим это про сегодняшний момент. (Однако надо понимать) сырьевая зависимость не сейчас началась, не в 90-е годы, она была замечена тогда еще, в конце 70-х и 80-е годы.
О чем шла речь (в советское время)? Речь шла о следующем: Ну, тогда было государственное планирование, была централизованная система распределения капитальных вложений. (Однако при этом) наблюдалось явление: все большая и большая доля капитальных инвестиций направлялась в нефтегазовый сектор. При этом тогда уже было совершенно очевидно, что оставшаяся доля инвестиций, которые направлялись на всю остальную экономику, эта доля, во-первых, сокращается - это раз, а во-вторых - вызывает крайне негативные явления во всей остальной экономике. То есть (из-за приоритете инвестиций в нефтегаз) она (остальная экономика) по сути дела деградирует. И в этом смысле уже тогда встал вопрос (еще в Советском Союзе) о том, что если так будет продолжаться, то скоро у нас (в СССР) останется один нефтегазовый сектор, а все остальные сектора будут тихо умирать, потому что эта тенденция уже была тогда замечена.
Это было наблюдение. (А вот приведу) рассуждение по этому поводу (поиска причин), которое было (у ученых в то время).
(Стали выяснять) как принимались решения об инвестициях (в СССР)? (Очевидно) на основе методик эффективности капитальных вложений.
Методики эффективности капитальных вложений, вообще говоря, уже тогда в Советском Союзе писались, можно сказать прямо, по рыночным принципам. В основе этих методик были положены обычные рыночные принципы принятия решений. Потому что один из главных разработчиков таких методик во время советской власти, как профессор Новожилов, как мне сейчас понятно (понятно, что это скрывалось) был ярым сторонником ультрарыночной австрийской школы. Он, конечно, поддерживал высокий уровень научности в нашей экономической науке, но вот в методиках инвестиций господствовали рыночные принципы. И было понятно, что деградация всей остальной экономики, она как бы диктуется рыночными принципами.
Более того, когда уже наступила перестройка и все заговорили о том, что сейчас мы будем переходить прямо к рынку, то, в общем, вся та группа, которая работала, с ужасом к этому относилась, потому что, если при плановой экономике (еще) была надежда на то, что эту тенденцию можно будет каким-то образом изменить (перенаправить инвестиции из нефтегаза в производственные сектора), то уже при переходе к рыночной экономике, когда решения точно будут без всяких ограничений приниматься на рыночных принципах, то получится то, что получилось сейчас (дегардацию остальной экономики, чего предвидели еще в СССР), о чем мы (сегодня) все говорим, как о гигантской (новой) проблеме нашей страны (уже не СССР, а России).
В общем, все это было известно, все это обсуждалось достаточно давно: (так как) в сфере науки было просчитано, что рыночные принципы (применительно к СССР ведут) вели вот к таким последствиям (деградации экономики на фоне развития нефтегаза). При этом мы (хотели сравнить с Западом), может быть, плохо знали, но, тем не менее, было понятно, что (почему) ТАМ - на Западе, те же самые рыночные принципы и, в общем, примерно в тех же условиях, потому что это сейчас мы нефтяные, а Америка, скажем, в тот период, о котором идет речь - не была нефтяной. Но за десятилетие до этого нефтяной была (и) Америка. (типа условия одинаковы, а США почему-то не скатываются в сырьевую страну и деградация остальных секторов экономики не происходит).
Почему рыночные принципы ТАМ - не приводили к тому, что США стали сырьевым придатком при ком-то другом (государстве)? Почему, принимая решения на основе рыночных принципов, (в США) развивались не только нефтяной сектор, но и другие технологии, причем достаточно бурно, что и позволило им (в дальнейшем даже) отказаться от производства нефти и на сделанное (в других секторах экономики начать) закупать нефть со всего мира, включая и нас (и отказаться от его производства самим).
То есть смотрите, одни и те же рыночные принципы у нас (в Советском Союзе) - давали один результат, а те же самые принципы применительно к Америке и другим странам — (давали) другой результат (бурное развитие несырьевых производственных отраслей).
Что это такое? Вот (первая) проблема. (Поначалу мы предположили, что) на эту проблему есть два ответа. Первый ответ (будто бы состоял в том, что на Западе стратегические решения принимаются не на основе рыночных принципов), который мы тоже очень тщательно анализировали, просматривали, у меня гигантская подборка в памяти лежит, причем я многое забыл, потому что ответ, как мне показалось, все-таки оказался неправильным, хотя его многие придерживаются до сих пор.
(Появилось) первое (предположение), что на самом деле, в Соединенных Штатах, на Западе, который демонстрирует другие результаты, решения глобальные, стратегические принимаются не на основе рыночных принципов. Ну, грубо говоря, это обычная конспирология, обычная теория некоего жидомасонского заговора, что существуют всякие (какие-то лица - заговорщики, диктаторы, верховные правители, которые все продумывают и приказывают сделать в рыночной экономике), о чем-то они думают стратегически, что-то они диктуют. Государство (по воле заговорщиков) может принимать решения, ориентируясь не на рыночные принципы, а на какие-то другие? (не рыночные, волюнтаристские)
Может. Примеров таких нерыночных решений в США, в европейских - странах пруд пруди. У меня был достаточно большой список, ну например самый любимый, который в свое время долго обсуждался и до сих пор в литературе я его вижу, когда американцы для ускорения развития электронно-вычислительной техники приняли налог на запаянный вакуум, чтобы перейти от ламповых ЭВМ к транзисторам. Смешно — налог на пустоту абсолютную, а вот - ввели такой налог и очень быстро отрасль перестроилась. Есть такие примеры. Фактов подтверждения этой гипотезы очень много. Поэтому она никогда в рамках нашей теории не отвергалась полностью. Хотя были и аргументы против.
Какие бы ни были (властители Запада), какое бы ни было (могущественным) правительство Соединенных Штатов, как бы оно ни могло влиять на экономику — сравнительно с советским правительством - это все была (по сравнению) ничтожная сила. В советском руководстве ведущую роль играли специальные органы, занимавшие достаточно видное положение: госкомитет по науке и технике, академия наук (не сегодняшняя, а тогдашняя), девятка оборонных отраслей, космос. Решения принимали вот эти люди, выходцы из этих структур. Ну, можно было сказать, что Николай Байбаков председатель Госплана, он выходец из нефтяной промышленности, но он один против целой толпы. Тем не менее, эта толпа (людей, обладавших властью) не могла противиться обычной рыночной логике. (Т.е. даже осознание опасности и при наличие волевых органов в СССР не могли предотвратить скатывание на роль сырьевого придатка)
В этом смысле возникал (второй) вопрос: Как же устроено Американское государство, какие там вообще могут быть принципы и механизмы (отличные от СССР и развивающихся стран), которые ему позволяют, притом, что мы знаем, что транснациональные корпорации покупают выборы, всюду имеют своих лоббистов, понятно, что они то принимают решения в основном на основе рыночных принципов, как они там договариваются, о чем они договариваются? (принимать эффективные решения).
Еще раз - был большой вопрос. Потом когда перестройка закончилась, я достаточно долгое время работал на госслужбе, эти вопросы для меня из теоретических превратились в практические. Дискуссии у нас в 90-е годы велись очень бурные. Пробовали разные варианты. Опасность такого превращения в сырьевой придаток всегда осознавалась и, вообще говоря, большинством людей, составлявших элиту в 90-е годы, включая Парламент, который был тогда еще местом для дискуссий, конечно большинство элиты считало, что надо двигаться в каком-то другом направлении. Предпринимались разнообразные попытки, которые все заканчивались неудачно, это фиксировалось, и у меня тоже появились сомнения. Это первое (во введении в науку).
Второе. Конечно, мы рассматривали еще тогда самый разнообразный опыт развивающихся государств, многие из которых (как и СССР) пытались преодолеть свою сырьевую зависимость разными способами: создавать промышленность, поддерживать и т.д. Было известно, что большинство таких экспериментов (некоторые в 80-е еще продолжались) но большинство, которые уже закончились — они закончились крахом. Поэтому (было ясно, что и остальные) эксперименты, которые шли, скорее всего, тоже должны были закончиться крахом, что с ними потом и произошло со многими, включая мексиканский, аргентинский (эксперименты подъема экономики). Включая бразильский, который опять перезапущен и опять, судя по всему, заканчивается крахом.
Поэтому (интересовал) второй ответ на вопрос: почему рыночные принципы в одних случаях (в развитых странах Запада) дают - одни результаты, а в других (СССР или развивающиеся страны) - дают другие результаты, (мы сделали предположение, что может ответ) заключался в том, что, вообще говоря, экономики разные.
(Может) национальные экономики как-то разные, что внутри них есть какие-то факторы, которые нам не видны. Но которые делают возможным то, что в одних экономиках рыночные принципы приводят к таким результатам, а в других экономиках к другим.
Это был вызов традиционной экономической теории, которая говорит, что все экономики, вообще говоря, одинаковые (постулат традиционной теории): (мол) какая-нибудь Румыния — (ей) ничто не мешает кроме ее собственной лени, жадности или еще чего-то достичь уровня развития США. Вся теория модернизации, по которой написаны тома, говорит, что кроме препятствий в самих жителях внутри развивающихся государств, никаких не существует.
Экономическая теория, с которой мы имеем дело, говорит, что все экономики устроены одинаково. Да, там есть свои различия, которые могут влиять по-разному на динамику, но результат всегда вполне достижим, один и тот же результат — высокий уровень благосостояния и т.д. Если не получается, значит, румыны - виноваты, аргентинцы - виноваты, мексиканцы - виноваты, индонезийцы - виноваты, сейчас (скоро) китайцы будут виноваты, посмотрите на прессу, начинается крах китайской экономики и западная пресса уже вовсю ищет объяснения, что китайцы сами конечно виноваты. Иного и ожидать было нельзя.
(Естественно появлялась гипотеза о существовании каких-то отличий в экономиках развитых стран Запада и развивающихся) Значит, (возникла) вторая гипотеза: экономики (стран) различаются. Но различаются ЧЕМ? Как уловить это различие? Какой фактор различает экономики, что у них такое разное поведение и разная судьба.
Разделение труда. Вернее, уровень разделения труда.
Фактор разделения труда
(Для меня история с открытием фактора разделения труда) получилось как в детективе, 20 лет ломал себе голову, и потом вдруг выяснилось, что все многочисленные факты укладываются в простую схему. (Стало) понятно - кто убийца и как в хорошем детективе, сыщик вам говорит, что вот он - убийца, вот система доказательств, и ты начинаешь думать, как же ты раньше не догадывался, все ведь было на поверхности.
Первый мой страх был в том, что может быть - "я открыл велосипед"? (т.е. уже давно открытое, о чем я просто не знаю) Раз это так все (очевидно) понятно, раз все многочисленные факты укладываются, меня достаточно долго не покидал ужас — а вдруг это "велосипед", кто-то уже про это написал, все уже знают, а я (я все равно слежу, но на госслужбе не занимаешься подробно наукой, не все читаешь) что-то упустил. Но нет, выяснилось, что нет.
Почему, опять-таки, страх? Ну, если бы я привел какой-то новый фактор, что-то новое, (но) разделение труда — это вещь, которая любому экономисту известна. Берем Адама Смита, открываем, первая глава называется о разделении труда. Любой экономист, разбуди его ночью, он скажет: я знаю, что такое разделение труда… Россия должна найти свое место в международном разделении труда, вообще все банально, все про это говорят.
(При этом вставал) Вопрос. Почему у меня - разделение труда и у них (других экономистов) - разделение труда, но я - вижу вот эту конструкцию, а они - не видят, хотя она простая.
(Вот если) берешь Адама Смита, открываешь (Богатства народов), там всего 3 главки, 13 страниц и все что необходимо — все там написано в подробностях. Более того, я эти 13 страниц с тех пор еще 20 раз перечитал, там кое-что дополнительно открыл для себя, там очень богатое содержание. Но оно уже все есть. Все говорят про разделение труда, все знают про разделение труда, начинают с разделения труда, но почему - в теории такие разные результаты, почему не видят того, что вижу я?
И вот тут, конечно, (для меня предстояла) была большая работа для того, чтобы понять, чем различается МОЁ ПОНИМАНИЕ разделения труда от ПОНИМАНИЯ экономистов, у всех, кроме Адама Смита, у которого такое же, мне было видно, что оно такое же.
С Адама Смита (после в экономической мысли) что-то произошло с понятиями, что-то со структурой теории. Почему разделение труда, которым все пользуются: оно - НЕ инструмент, а вот так, фигура речи. Это - была первая проблема (первое открытие) и у меня ушло достаточно долго времени, пришлось все вспоминать, все обратно перечитывать, смотреть, анализировать, как устроена экономическая теория, как она эволюционировала, что происходило там, на протяжении 200 лет. Сейчас с этим еще можно долго разбираться, но это должен делать не один человек, а коллектив.
Значит, второй вопрос. Когда я понял, что это не велосипед (раз), что очень многое становится понятно, мне захотелось об этом поговорить. Я пришел к Петру (присутствующий на лекции экономист), Петр повел себя так же как все (другие экономисты). Вот я ему говорю: разделение труда, а он сразу (спрашивает) говорит: как померить? Задал мне этот вопрос: "как померить?" Если мы говорим, что этот фактор влияет существенным образом на пятое, на десятое, на поведение стран, принятие решений, то вообще мы должны его уметь мерить.
На самом деле - (вопрос о разности в экономиках стран интересует - лежит) на поверхности, приходит (на ум не только мне), а вот Рейнерт тоже (почти как я задается вопросом): Почему богатые страны становятся богаче, а бедные — беднее?) — Рейнерт пришел к тому (же фактору) - количество профессий (разный уровень разделения труда в разных странах).
Ну, вообще подходит, потому что я помню, уже тогда было понятно, что в Советском Союзе по сравнению с Западом уровень разделения труда был меньше и когда произошла вот эта интеграция, первым делом появилась куча новых профессий, Все стали учиться вот на то, на се: на брокера, дилера, еще на кого-то, в общем, куча новых профессий появилась.
Ну, мерчандайзер до сих пор за пределами Москвы вызывает кривую усмешку, ну и в Москве, я думаю, до сих пор еще некоторые вздрагивают, услышав это слово. Старая профессия у них — у нас она новенькая, люди ее осваивают, и она входит в систему разделения труда. То есть, поверхностно все это подходит. Правда, тоже фактор такой странный с другой стороны: у нас все менеджеры, 90 процентов менеджеров, они, конечно, занимаются чем-то разным, но в общем много вопросов возникает по этому поводу.
Но меня на самом деле волновал не вопрос как измерить, потому что было с самого начала понятно, что тут вопрос гораздо глубже, а применительно к чему мы собираемся мерить это самое (фактор уровня) разделение труда?.
Что - НЕ к национальной экономике — это было понятно, потом что мне уже было понятно, что если взять то, что мы называем американской системой разделения труда — она вовсе не в рамках Соединенных Штатов замкнута, это есть глобальная система разделения труда, которая давно выползла, вообще, системы разделения труда очень быстро выползают за пределы своих национальных границ.
И поэтому - что там мерить? В Соединенных Штатах в какой-то момент чуть было не исчезла профессия металлурга и все, что с этим связано. Значит, к национальной экономике не применяется, не возможно. К фирме? — к фирме можно, но это тоже не тот уровень, о котором мы говорим.
К чему мы применяем фактор разделения труда? К чему? Пока этот вопрос у нас не был решен, 8 лет мы никак не могли сформулировать - к чему это все применять?. Слова есть, результаты есть, прогнозы которые мы делаем - они сбываются, но самой основы, на основании чего мы это делаем у нас не был.
И вот, когда в 2010 году мы поняли, к чему это применяется (Григорьев намекает на открытый им производственный контур, как новый объект изучения в экономике), стало понятно, что теперь в экономической науке появился НОВЫЙ ОБЪЕКТ применения, мы взяли на себя смелость сказать что у нас (мы создали третью экономическую полноценную науку), а собственно экономической науке все-то было (ДВЕ в истории России) — сначала (в СССР) была национальная экономика и наука называлась политэкономика, потом стал индивидуум и или микроуровень и, наука (в России) стала называться Economics.
(После того, как) мы придумали еще один объект, к которому может применяться понятие разделения труда, точно мы его сформулируем не сегодня, но я дам вам понять, о чем идет речь сегодня уже. Это означало, что наступил новый этап для нас в развитии экономической науки (мы создали новую науку) и конечно она заслуживает нового названия. И не мудрствуя лукаво, мы ее назвали неокономика.
Поэтому, то что вы сейчас будете слушать — это курс неокономики, имея в виду, что мы сменили объект исследования экономической науки.
А когда мы сменили объект (изучения в экономике), то все, за этим пошла цепная реакция пересмотров того, что сказано в экономической теории, мы добирались до глубин и закончился этот процесс совсем недавно. То, что вы слушаете — это совсем свеженькое, с пылу с жару, хотя началось давно, но результат. Вот вы первые, кто все это слушает в таком объеме, который уже можно считать целостным.
Вот я вам дал отчет, о чем пойдет речь.
Структра курса лекций Григорьева
Теперь о структуре курса. Поскольку там другой объект, который требует для своего представления достаточно высокого уровня абстракции, поэтому если бы я начал вводить базовые понятия, с самого абстрактного уровня, вы бы достаточно быстро вылетели из процесса, поэтому сегодня я дам нечетко основные понятия для ознакомления. (Здесь Григорьев объясняет, почему он начал так издалека - с истории, а не пошел традиционным путем: с объяснения первоначальных базовых понятий, потом законов и т.д.)
Сегодня я вам дам приблизительное нечеткое определение.
Следующие две лекции мы будем рассматривать кейс, то есть конкретный примеры того, как фактор разделения труда работает для объяснения явлений в реальной экономике, причем таких явлений, по которым даже ортодоксальная экономическая наука не имеет на самом деле никаких решений, но (или) они (ортодоксы) считают, что (проблемы) они (вообще) не имеют удовлетворительных решений.
Это: (вопросы) взаимодействие развитых и развивающихся государств и вообще проблема экономического роста (в свете краха попыток подъема экономик).
Та, с которой мы и начали, понятно, что этот кейс был разобран самым первым. (Т.е. Григорьев обещает растолковать в двух следующих лекциях все на примерах, не давая четкого научного определения) Поэтому, потом, когда мы будем переходить к абстрактным понятиям (точным научным определениям), у нас будет все время перед глазами пример, я буду говорить, что с вот этим мы уже сталкивались только в рамках конкретного примера. Ну, а потом, когда мы эти понятия введем, будем уже наращивать все остальное. Вот такая будет структура курса (от примеров - от простого к сложным абстракция).
Разделение труда
Ну давайте начнем с понятия разделение труда. Первое различение, почему я понимаю - по-одному, а все остальные по-другому, было сформулировано тоже практически сразу, потому что на самом деле одним термином разделение труда мы называем, вообще говоря, два разных явления, хотя они очень похожи, но два разных явления. Вот эти два (понятия):
- Естественное разделение труда
- Технологическое разделение труда
Естественное разделение труда мы с вами хорошо знаем из стандартного учебника экономики. Любой стандартный учебник начинается с чего-нибудь (наподобие): на севере производят пушнину, на юге виноград, и вот пушнину и вино обменивают. Естественное разделение труда — это разделение труда, вызванное естественным преимуществом или недостатком: у кого-то есть естественное природное преимущество, у кого-то есть естественный природный недостаток. И вот в рамках этой системы преимуществ и недостатков осуществляется обмен, торговля и вот с этого начинают собственно рассказ про экономику.
Поэтому, когда говорят, что какая-то страна должна встроиться в международное разделение труда, то имеется в виду (только) естественное разделение труда, при этом добавляют, чтобы использовать свои естественные преимущества в том-то и том-то. Список преимуществ далеко не ограничивается сейчас природными, туда что только не записывают.
А что такое технологическое разделение труда? Это - не (тогда) когда кто-то использует свои преимущества.
С чего начинает Адам Смит (в свое работе Исследование о природе и причинах богатства народов)?
Он говорит — (возьмем для примера ситуцию) булавочная фабрика, труд разбит на 18 операций, 10 человек, в том числе некоторые делают по нескольку операций. Труд разбит на 18 операций. Для каждой из этих операций (не нужно) никаких естественных (преимуществ, в отличие от естественного разделения труда), то есть связанных, ну понятно скажем: разница от естественного.
(Чтобы стать кузнецом - человек должен иметь естественной преимущество в виде своей физической силы) Кузнец — здоровый мужик, вот он кузнец, он должен силу свою наращивать - быть сильным.
А тут (при ТРТ) не требуется сила - просто аккуратность выполнения простой операции. (Противоположно - для естественного разделения труда каждый работник должен развивать свои способности и таланты как преимущества) ЕРТ — оно (преимущество) развивается: кузнец становится все более сильным.
(Еще пример) Тот, кто занимается вышиванием, он там должен глаза тренировать, различать цвета, женщины обычно лучшие колористы, чем мужчины.
(Еще пример) Есть поло-возрастное, это (ЕРТ) даже у животных есть. Молодые – одно, старые - другое, женщины - одно, мужчины - третье. Используют свои естественные преимущества.
А тут - технологическое разделение труда (ТРТ) - никаких естественных преимуществ. Наоборот, основная идея технологического разделения труда, что человек - это существо, у которого (всего) две функции: (1) следить за показанием приборов и (2) нажимать на кнопку.
Практически любой может с этим справиться и, кстати говоря, большинство видов деятельности сегодня, примерно в этом и заключается. В том числе работа финансиста, торговля на бирже, где люди вытесняются автоматами, потому что оказывается и автомат тоже может следить за показанием приборов и может нажимать на кнопку и делает это даже гораздо лучше. Ну, правда бывают там сбои регулярно в этих автоматах, но у людей они тоже бывают, правда в случае людей известно кого наказывать, а в случае автомата - нет.
То есть, казалось бы, вот, профессия, надо учиться, а в принципе (при технологическом разделении) она сводится к том, что нужно следить за показаниями приборов и нажимаешь вовремя на кнопку.
Технологически разделение труда ведет к упрощению, к ликвидации различий между людьми.
Ну, еще Форд говорил: у меня любой калека может найти работу на заводе. У него была своя социальная программа для инвалидов. Почему? — потому что следить за показанием приборов — может любой. Нету у него глаз — ему звуковой поставят, нет у него рук — ногой может нажимать. На хорошо продуманном заводе может работать любой калека, нет никаких различий со здоровым человеком.
Значит, технологическое разделенеи труда (ТРТ) - совсем другое, чем естественно РТ. И когда я сказал: разделение труда, то мне, конечно, пришло в голову технологическое разделение труда (ТРТ) со всеми связанными с ним последствиями, в том числе макроэкономическими. А экономисты, когда им говоришь — традиционное разделение труда — в основном подразумевает естественное разделение труда (ЕРТ).
Пассаж о роли Адама Смита в запутывании термина технологическое разделение труда
Вообще говоря, конечно, тот же Адам Смит, которого я вам все время хвалю, имеет тоже самое непосредственное отношение к тому, чтобы запутать этот вопрос. Смотрите, в первой главе, во второй главе у него в голове сидит, конечно, технологическое разделение труда, он все пишет про него, включая макроэкономические последствия, о которых мы поговорим чуть попозже.
А вот вторая(?) главка – просто ни к селу, ни к городу, начинается с того что разделение труда (РТ) возникает вследствие того, что человеку свойственна склонность к обмену.
На самом деле, при чтении это выглядит невероятно. Ты только что описал эту фабрику, описал разделение труда (РТ) внутри этой фабрики, подробно, со знанием дела – все, хорошо разобрав все мельчайшие детали, где (в техпроцессе производства) нету никакого обмена — (что соответствует понятию) технологическое разделение труда. (Здесь – на фабрике - только) очень изощренный ум может там искать какие-то формы обмена.
Ну, кстати говоря, я видел такие попытки таких изощренных умов, это когда еще в советское время вводился внутризаводской хозрасчет: вот технологическая линия, но каждый будет друг другу что-то продавать. Такая шизофрения. И люди сидели и обосновывали, что тут есть очень сложные формы обмена. Кончилось это все не очень хорошо, как мы знаем.
Значит, обмен. Дальше там вся глава — фантазии сплошные. Вот насколько конкретна первая, насколько конкретна вторая.
А третья глава, про обмен вся из фантазий состоит, причем, более того, он сам себе противоречит. Он начинает — в первобытном обществе был кто-то у кого существенно лучше других получалось не стрелять в дичь, а делать луки и стрелы и со временем, он как-то перестроился и дичь стал обменивать на лук и стрелы. Вот такие полубезумные фантазии. После этого он говорит, что различия естественных способностей людей не велики природные, а те различия в способностях людей, которые мы сейчас наблюдаем — это есть следствие разделения труда - технологического.
Такая главка про курицу и яйцо, что раньше? У меня еще нет никакого обмена, но я совершенствуюсь в делании луков и стрел, при этом - голодая, не понятно, кто меня кормит, потом - меня начинают кормить - может быть. Сплошные фантазии.
На самом деле понятно, зачем Адаму Смиту это все понадобилось. Потому что своей книжкой он решал политическую проблему. И у него был двуединый враг, который на определенном уровне сливался в один. Один враг — это земельная аристократия, о которой он постоянно очень резко высказывается. Второй враг — это система экономических привилегий, которые, вообще говоря, эта аристократия и получала. Вот два врага: экономические привилегии и аристократия.
Значит, для того чтобы бороться с земельными собственниками ему понадобилась трудовая теория стоимости и весь блок связанный с разделением труда. Для борьбы с торговыми привилегиями надо было провозгласить свободу торговли. И ему показалось, что он одним выстрелом убивает двух зайцев, потому что он объяснил, что земельные собственники — это паразитический класс, одним способом - что земля не несет в себе никакой производительной функции, а ее продуктивность зависит от системы разделения труда (СРТ), которая применяется к уже имеющимся природным ресурсам.
А с другой стороны, мы же наблюдаем обмен, связанный с разделением труда (РТ), и поэтому он говорит, что свобода обмена приводит к разделению труда (РТ), а (само) разделение труда повышает производительность и все хорошо. Одним выстрелом – двух зайцев.
В результате все запуталось. Почему? Потому что сохранилась концепция связи обмена с разделением труда. (Так) легче всего представить (объяснить простым слушателям) связь обмена с разделением труда, если речь идет об естественном разделении труда (понятно всем интуитивно, не то, что сложное объяснение ТРТ), потом все поработали над этим. Следующим был Рикардо.
Маркс с одной стороны гордился тем что он ввел понятие абстрактный труд. Понятие абстрактный труд связано с технологическим разделением труда: прибор и кнопка, я могу даже не знать что у меня там производится, это вот абстрактный труд. Что там в конце получается — вообще не важно. Получается упаковка фьючерса или выскакивает айпад в результате моих действий — я могу даже не знать, вот он абстрактный труд в своем высшем проявлении. Маркс гордился тем, что он его открыл. (Но) с другой стороны, он хвалил Рикардо за то, что тот связал разделение труда с природным фактором (естественными преимуществами), то есть с конкретным трудом, конкретным производством конкретных вещей.
На этом заканчивается запись первой части первой лекции Григорева по НЕОКОНОМИКЕ. Для продолжения изучения стенограммы части 2 лекции №1 нужно перейти по ссылке Олег Григорьев лекция по экономике №1 часть 2.
